После третьего бокала Бориса охватила щемящая жалость к себе, и его тоже потянуло на беседу.

– Моя в командировке. В Париже.

– Ну-у там она себе найдет парижского хахаля. У них это быстро.

– Нет, – мотнул головой Борис. – Она не такая.

– Все мы так думаем до поры до времени, – усмехнулся собеседник. – А чего ж ты тогда тут накачиваешься?

– Я ее недостоин, – трагически произнес Борис и щелкнул пальцами, привлекая к себе внимание: – Бармен, еще коньяку. И моему другу тоже. За мой счет.

Новый знакомый кивнул, с благодарностью принимая угощение, и продолжал:

– Моя тоже меня пилила, мол, мало зарабатываю. А чего ей надо? Каждое лето в Турцию, все включено. Две шубы. На кухне всякие миксеры-фиксеры, рожна только нет… – перечислял мужик. – Я грю: куда тебе две шубы? – Он растопырил пальцы. – Задница не вспотеет?

– Инга еще не знает, что я ее недостоин. Она думает, что я… В общем…

Борис достал мобильник и нашел фотографию Инги. Мужик вперился в нее мутным взглядом.

– Красивая. За такой только догляд.

– Нет, она меня любит. А я не оправдал…

– Да брось ты. Может, найдешь работу, где больше платят.

– Не в этом дело. Ей нужно, чтобы рядом была неординарная личность.

– Брось! Это они все так поют, а на самом деле важно, сколько бабок заколачиваешь. Все они ненасытные. У моей две шубы! Прикинь, две, а все мало.

– Я миллионер.

– Это что, шутка такая?

– Нет, чесслово. Не веришь? У меня миллион баксов в банке, – сказал Борис.

– А какого ж рожна ей тогда надо? Моя бы за миллион на карачках приползла, – удивился мужик.

– Ей надо, чтобы я стал знаменитым. Понимаешь, она ждет, что я напишу роман, который потрясет мир. А я… – Борис развел руками и издал неприличный звук. – Ничего. Не идет. Инга меня бросит. Точно.

– Не дрейфь, от миллиона еще ни одна баба не уходила.

– А она уйдет. Ей нужен талант, гений. Она возвышенная натура. А я не Петрарка. Понимаешь, поначалу всё дела какие-то, то квартиру ищи, то ремонт, то мебель. А теперь сажусь за компьютер и ступор. Ни слова. Как подумаю, что она уйдет…

– А ты наплюй. Не думай.

– Ergo bibamus, – провозгласил Борис, опрокидывая очередную порцию коньяка.

– Чего бабы? – не понял мужик.

– Это по-латыни – «Давай выпьем». Застольная песнь Гете.

– Выпить – это можно, – кивнул собеседник.

– Я пробовал, поверишь? Даже дурь курил. Думал поможет. Ничего. Только башка потом трещала.

– Вот до чего тебя баба довела! Ишь как из тебя кровушку сосет, фея парижская. Пока она там по заграницам шарит, ты тут мучаешься, – посочувствовал мужик.

– В твоих рассуждениях есть доля истины. Знаешь, как Ахматова говорила про Цветаеву?

– Да этим бабам чего ничего, лишь бы языками чесать.

– Ахматова говорила: «Нужно, чтобы за спиной стоял Бог, а Цветаева пишет так, будто за спиной у нее стоит мужчина».

Борис воздел палец кверху. Количество выпитого коньяка уже не просчитывалось. В голове был туман, но вдруг из него выплыла вполне ясная мысль. И Борис ее озвучил:

– Чтобы создать шедевр мне нужно, чтобы за мной стоял Бог. А у меня за спиной стоит женщина. Женщина! Будь она неладна.

Из кабака они вышли вместе, поддерживая друг друга. С билборда на Бориса смотрел Валерка. Борис указал на него:

– Вот он – везун.

– Че, твоя тоже на него молится? Секс-символ, тудыть его, – сплюнул новый знакомый.

– Это мой друг.

– Да ты что? Ну тогда точно надо опасаться, как бы твоя к нему хвост не оттопырила. Такой и без миллиона любую бабу уведет.

– Ничего ты не понимаешь. Ни Валерке, ни Инге этого не надо. Они знакомы сто лет.

– А чего ж ты тогда опасаешься?

– Не опасаюсь. Завидую я. Я бьюсь, как муха о стекло, а Валерка славу получил за красивые глаза. Раз, два и в дамки. Слышь, может, я с деньгами лопухнулся?

– С какими деньгами? – не понял собеседник.