Безмолвие - Джон Харт (2020)

Снова лифт. Снова непонятные взгляды. Выезжая из города, Джек опустил окна и прибавил газу. Сначала – на север, к болоту, потом – на восток – через мир приглушенного света, черных дорог и полинявшей краски. Какое-то время он был спокоен, но чем ближе к цели, тем меньше оставалось покоя в его душе. Нет, Джонни невозможен. Эта скрытность, постоянные требования. И всегда командует. Так больше продолжаться не должно. У Джека работа, перспективы, учеба. А что у Джонни, кроме Пустоши?

«Секреты, – подумал Джек. – И я».

– Дерьмо…

Вот и появилось любимое словечко.

* * *

Последний поворот – налево, на разбитый проселок. Джек ехал медленно, берег шасси, но все равно то и дело цеплял днищем камни.

– Не скажу.

Мост к Леону, может быть, и красили когда-то, но теперь дерево потрескалось, краска облезла, тут и там проступила ржавчина. Узкий пролет над рекой, замедлявшей бег перед холмами и срывом в болото. У Леона Джеку не нравилось все. Жара и насекомые, дым, враждебные взгляды и запах жарящейся свинины. Его воспринимали здесь с недоверием и неприязнью, основанными целиком и полностью на цвете его кожи. Да, машина тоже не добавляла симпатий, и костюм не был бонусом. Но клиенты Леона невзлюбили его лично, и это давало еще одну причину быть недовольным Джонни. Он сидел за столиком на крыльце, развалившись, словно заведение принадлежало ему, вытянув ноги, закинув одну руку на спинку стула и держа пиво в другой. Увидев друга, помахал рукой, но внимание Джонни привлекло другое. Серая деревянная постройка стояла на бурой глине, и машины выглядели так же – рыжий металл, пыль и потрескавшиеся стекла. С десяток лиц повернулись в его сторону, когда он, проехав по мосту, припарковался возле старого грузовика, запер по старой привычке машину и вздрогнул от писка сигнализации.

Никто не произнес ни слова.

Все только смотрели.

Под навесом температура упала градусов на десять. Джек прошел мимо столика, кивнул сидящим за ним двум мужчинам и женщине – без лифчика, в драных джинсах и заношенной майке.

– Извините.

Он протиснулся между столами, убрал с дороги стул, прошел по утоптанному земляному стулу к второму навесу, где стояли три столика, и ступил на дощатый пол. В глубокой тени виднелись бар и еще несколько столиков. Джонни сидел ближе к задней стене. Справа текла река, и вода бурлила и пенилась под дымкой от плиты с жарящейся свининой. За стойкой маячил Леон; в песочной яме, под деревьями, босой мальчишка бросал подковы. Тишину нарушали только цикады, ветер и лязг металла.

– Привет, Джек, спасибо, что приехал. – Джонни постучал по стене за плечом и, повысив голос, добавил: – Леон! Еще два!

Леон не спешил, а принеся пиво, даже не взглянул на Джека.

– Захочешь еще два, заходи в бар. Но без него. Только ты.

– Так здесь всех чужаков принимают, – сказал Джонни, когда хозяин отошел. – Не принимай на свой счет.

– Как же… Посмотри на это.

Джонни скользнул взглядом по ближайшим столикам, повернулся к холму, где сидевшие в тени пекана старики пили спирт из стеклянных банок.

– Те, кто здесь бывает, давно знают друг друга. Когда-нибудь и к тебе привыкнут.

– Зачем вообще сюда приходить?

– Ты и сам знаешь.

Джек знал – и злость рассеялась. В городе Джонни не мог быть самим собой. Он был Джонни Мерримоном, мальчишкой, который нашел свою сестру, спас девочку и обнаружил мертвых. Джек уже пытался представить такую жизнь. И не смог.

– А зачем я здесь? Сегодня рабочий день. У меня куча дел.

– Я встречался с Лесли Грин. Надо было понять, поможет ли она мне. – Джек отвернулся и почувствовал, как потеплела шея. – Что-то не нравится мне этот твой взгляд.

– Она не поможет.

– Вроде бы заинтересовалась…

– Уже нет.

– Но…

– На днях мы виделись с Уильямом Бойдом.

– Неужели?

Джонни держался спокойно, и Джеку не хватило духу посмотреть ему в глаза.