Ультима - Лиза Хилтон (2018)

Татьяна не преминула сообщить мне, что работает дизайнером украшений. Я едва сдержала желание посочувствовать ей и спросила, продает ли она свои работы в Лондоне.

– Я бы хотела, но, понимаете, я так занята, мы с Павлом все время путешествуем! – произнесла она, протянула худую бледную руку над нетронутой тарталеткой с лобстером и вцепилась в Ермолова.

Многозначительно посмотрев на Карлотту, я дала ей понять, что мне с Ермоловым надо поговорить наедине. Татьяна явно не собиралась ни на секунду выпускать его из виду. Карлотта извинилась и сказала, что ей нужно в дамскую комнату. Ермолов галантно вскочил на ноги и предложил ей руку, но тут моя подруга немного покачнулась и животом задела бокал с коктейлем «Космополитен», так что все содержимое оказалось на Татьяне, точнее, на ее облегающем комбинезоне от Алайи. Официанты бросились к ней с салфетками, но все-таки Татьяне пришлось удалиться в туалет, чтобы привести себя в порядок, а Карлотта, причитая и извиняясь, засеменила следом. Ермолов тут же перешел на английский:

– Фу, какая ты злая, Джудит!

– Ну а что остается делать, если ты связался с девушкой, которая пьет коктейли за ужином? Она вот-вот вернется. Мне нужно, чтобы ты приехал на аукцион «Британских картин» пятого июля. И сделал ставку на одну картину. Покупать не надо, просто сделай ставку. Высокую ставку! Гоген, «Девушка с веером II».

– Да, я уже видел каталог. И газеты читал. И почему же мне не стоит приобретать такую важную работу?

– Уверяю тебя, не стоит этого делать. Но мне нужно, чтобы ты притворился, что она тебе очень нужна. Сможешь помочь?

– Я всегда рад помочь старой… подруге. А с чего такая срочность?

– Дежан Разнатович.

– А-а, ясно…

Сейчас все миллиарды Ермолова были совершенно законны, но я знала: ему не нужно объяснять, кто такой Разнатович.

– Наверняка есть и другие способы уйти от Разнатовича, разве нет?

– Павел, прошу тебя. Уходить от него мне придется в любом случае. Никуда не денешься. Но сначала дело. Так я смогу выиграть немного времени.

– А что я за это получу?

– А что у меня есть, что могло бы тебя заинтересовать?

– Ты сегодня такая серьезная…

– Ты имеешь в виду – занудная?

– Занудная? Да, пожалуй. Может быть, вот это немного поднимет тебе настроение, – сказал он, передавая мне под столом маленькую коробочку. – Не сейчас, потом откроешь. Что планируешь делать после аукциона?

– А как же твоя девушка?

– Татьяна? Это… временный вариант.

– В таком случае я открыта к предложениям. Возможно. Обещать ничего не могу. Сначала я должна разобраться с делами в Лондоне. Но мне очень нужно, чтобы ты сделал ставку на эту картину!

– Значит, увидимся в Лондоне. А потом – посмотрим.

– Знаешь, Павел, я твои картины видела во сне… – шепнула я, но тут Ермолов снова встал, дамы вернулись за стол.

Татьяна решила проблему с комбинезоном кардинально – просто отрезала испачканные брючины. Официант нес за ней обрезки ткани. Даже на фоне жесткой конкуренции в трехзвездочном ресторане в Сен-Тропе в середине июня ее ноги произвели эффект разорвавшейся бомбы. Татьяна торжественно прошествовала по террасе, а все посетители жадно смотрели ей вслед. Ермолов подошел к ней и поцеловал в плечо.

– Завтра пройдемся по магазинам, милая! – прошептал он, не сводя с меня глаз.

Даже сложно себе представить, что когда-то я боялась его.

– Слушай, да он по тебе с ума сходит! – воскликнула Карлотта, когда мы пили ромашковый чай на балконе ее номера в «Библосе», а я даже не курила из уважения к близнецам.

– Ну, у нас с ним много чего было, но ты же видела эту Бриенну Тарт.

– Да ну, таких, как она, там пруд пруди! – захлопала ресницами Карлотта, и я заметила пару накладных ресниц из норки в уголках глаз.

– Он мне кое-что подарил, – сказала я, доставая из сумки коробочку и протягивая ее подруге.