Ваше благородие - Николай Стариков (2005)

«Хищение социалистической собственности, — говорилось в справочнике, — умышленное изъятие или завладение… с целью обратить это имущество в свою пользу…» «Кража — тайное похищение…», «преступление — общественно опасное действие… категория классовая… однако… когда деяние в силу своей малозначительности и отсутствия вредных последствий… не может быть признано преступлением…» Познакомился с понятием «состав преступления». Не нашел в их совокупности вины задержанной, цели и мотива самого общественно опасного действия.

Сгущались сумерки, Юля уже дважды заглядывала в кабинет, а Вадим читал и размышлял. С удрученным видом ожидала решения следователя задержанная. А он не знал, что и как делать. Начальника райотдела не было, женщина-следователь отсутствовала. Понимал, дело до конца не доведено. Заглянул еще раз в справочник, прочитал: «…следователь принимает решение, руководствуясь требованием закона и своим внутренним убеждением…»

«Вот это, пожалуй, то, что нужно. В конце концов, следователь я или нет? — размышлял он. — Сколько же всего надо знать?!»

Вновь в кабинет заглянула Юля.

— Надя, сейчас мы прервем беседу…

— Ой! — воскликнула женщина. — Меня посадят?

— Ты пойдешь домой. Ни с кем о деле не говори. Завтра с утра приходи сюда, продолжим беседу.

До полуночи читал Вадим юридический справочник, Уголовно-процессуальный кодекс, Уголовный кодекс. Подкованным появился утром на работе. Надежда уже ожидала его. Сегодня она смотрелась совершенно по-иному. Симпатичная, стройная, молодая. «Верно говорят, красота — совершенство природы, но в ней же и корень зла. Посочувствуешь Ваське». С тяжким сердцем пошел к начальнику на доклад. На удивление, тот отнесся к исповеди Вадима спокойно.

— Правильно сделал, — сказал он.

— Одно меня смущает. Нигде не вычитал я, с какого момента преступление является совершенным фактом. Весь день Надежда работала на погрузке зерна. Оно могло оказаться не только в кармане, но и в обуви, других местах. Если бы Сокольскую задержали за проходной, тогда еще можно говорить о корысти. А так ведь вины нет, цели или мотива преступления — тоже. Нет надобности заводить дело.

— Не торопись. Надежду отпусти домой, а сам побывай в ее бригаде, поговори с женщинами поодиночке. Они тебе много чего расскажут. Следователь может сам принимать решение, возбуждать или не возбуждать уголовное дело. Возвратишься, посоветуемся. Время военное. За воровство горсти хлеба уже несколько человек по лагерям маются. Когда-нибудь это будет казаться смешным.

Вадим воспользовался советом-распоряжением начальника, побывал в бригаде. Многие знали его, рады были видеть. И хотя сотрудником милиции он был без году неделя, его уважали. Уселись кружком, поговорили по-свойски о войне, работе, делах семейных, позубоскалили по поводу молодой жены. Откровенничали женщины и в беседе один на один. Никто не верил, что Сокольская способна на воровство, но не могли и объяснить, как пшеница попала в ее карман. Лишь шустрая Варька с улыбочкой поведала:

— Это проделки Клавки. Видала, как та опустила мешочек из носового платка с зерном в карман, подумала, в свой положила, а вышло по-иному. — Варя сверкнула лукаво озорными глазами. — По злобе. Ненавидит она Надю из-за Васьки.

Поговорил следователь с Клавдией. Сказал, что многие видели, как она клала кулечек с зерном в карман. Налицо преступление. «Ложный донос называется, — блеснул Вадим недавно почерпнутыми знаниями. — Срок лишения свободы от трех месяцев до двух лет».

— Двух? — изумилась Клавка и расплакалась. — Вадя, подскажи, что делать?

— Соберу бригаду, скажешь, будто хотела проверить подруг на бдительность, о которой накануне говорил сотрудник милиции, ошиблась карманом, потом испугалась, что могут посадить за воровство, извинишься принародно перед Сокольской.

Действия начинающего следователя начальник одобрил. Но добавил: