Оазис - Валерий Гуминский (2020)

Наш отряд снова двинулся вперед, но уже медленнее и с постоянными задержками. Дерганый ритм слегка утомлял, и мне приходилось напрягать зрение, чтобы рассмотреть хоть что-то в мерцающей темноте. Именно — мерцающей. Какой-то непонятный свет исходил с высокого свода. Фиолетово-сиреневые всполохи частично освещали груды камней и нашу тропку.

— Что за хрень? — шепотом произнес я себе под нос и на всякий случай поудобнее перехватил рукоять «мамбы».

Но меня услышал Фингал — парень с перебитым носом, худой дрищ, в котором жизнь держалась то ли на питательном бульоне из косточек, который был весьма популярен в Гранд-Могиле, то ли в его кишках поселился жирный солитер, сосущий все соки.

— Это гнилушки, брат, — пояснил он охотно, желая разрядить напряжение, витающее над нашими головами. — Они растут прямо на стенах. Их еще любят жрать мета-мыши.

— Летучие? — уточнил я.

— А какие еще? — Фингал радостно засопел. — Конечно, летучие, мать их!

Час от часу не легче. Встречался я с такой летающей фауной в некоторых местах. Атакуют твари внезапно, хаотично и без всякой логики. Иногда можно спокойно пройти рядом с их логовом горланя песни, и они ничего не сделают, только недовольно запищат. А то взлетают всей стаей, как будто им в башку раскаленный гвоздь забили, и начинают рвать, буквально рвать твое тело на части. Спастись можно только бегством или нескончаемой пальбой из дробовика. Мое мнение такое: против таких тварей нужна гаубица, заряженная шрапнелью. Чтобы одним выстрелом смести всю погань. А в руках приятелей-копателей нет ни одного путного оружия. Даже моя «мамба» не поможет.

— Завал! — объявил Муравей и сочно сплюнул на землю.

— Достаем ломы и кирки! — приказал Канадец. — Первая тройка начинает работу! Остальные старательно пялятся в темноту и охраняют наших мальчиков!

Первыми к завалу выдвинулись Фингал, Чарли и Бабуин со своими жуткими ручищами, заросшими черным густым волосом, и без лишних слов встали к завалу, представлявшему собой нагромождение каменных блоков и арматуры. Откуда-то они достали толстый длинный лом (вероятно, весь рабочий инструмент хранился в укромном месте, чтобы его не таскать взад-вперед) и пару кирок. Лом взял Бабуин и с надсадным рыком воткнул его в едва видимый разлом. Работа закипела.

Каждый из свободных от разбора завала рассредоточился по небольшой площади и стал спиной друг к другу. Таким образом большая часть темного подземелья перекрывалась бдительными каторжниками. Я заметил, что дробовики были лишь у Абу и Бурито. Как раз они и контролировали самый опасный, по моему мнению, сектор: свод пещеры. Им тоже не нравилось наличие гнилушек. А где кормовая база летуний — они сами обязательно появятся.

От грохота кирок и рыка Бабуина у меня сводило челюсть. Казалось, вся нечисть, пасущаяся в развалинах, сейчас подбирается к нам. Подмышки предательски намокли. Я не привык к такой работе. Мое личное кредо — постоянное движение. Только так можно контролировать пространство и всегда быть настороже. Увидел опасность — сразу сориентировался, как себя вести. А здесь, когда за твоей спиной стоит несколько человек и усердно сопят в обе дырки, всегда появляется шанс для метаморфов. Слабое звено в человеческом отряде обязательно найдется.

— Страшно? — голос Канадца был настолько неожиданным, что я чуть не подпрыгнул на месте.

— Твою дивизию! — выругался я по-русски, разжав зубы. — Босс, ты бы предупредил о своем желании поговорить!

— Хе-хе! — Канадец встал рядом. — Штаны сухие? Ладно, Археолог, расслабься. Молодец, что не строишь из себя бывалого парня. Вижу, что боишься.

— Я привык работать один, — пояснил я, слегка расфокусировав взгляд, чтобы снять напряжение с глаз. — Непривычно мне.