Двое из ларца - Владимир Болучевский (2007)

За дверью оказался коридор, в котором Гурскому встретилась женщина, строго спросившая его:

– Вам кого?

– Да начальника-то нет, я хоть на Пе-Де-Эс-Пе позвоню, а то ведь…

– А… – сказала женщина и прошла мимо.

Гурский повернул за угол. Одна из дверей была приоткрыта, он заглянул. Небольшая комната, мало похожая на кабинет, была погружена в полумрак. За письменным столом, на котором стоял телефон, сидела молоденькая девушка и читала при свете настольной лампы книжку.

– Добрый день, – поздоровался Гурский.

– Здравствуйте, – вопросительно взглянула на него девушка. – Вообще-то ночь уже.

– Ну да, конечно… Извините, можно я звоночек сделаю, короткий совсем? Это у вас городской?

– Через девятку.

– Спасибо. – Александр вошел и плотно закрыл за собой дверь. Затем сел по– хозяйски к столу, распахнул пуховик, демонстрируя новенький офицерский камуфляж без знаков различия, развернул и придвинул к себе телефон. Снял трубку и набрал через девятку первый попавшийся шестизначный номер, очень плотно прижав наушник к уху. Подождал, с облегчением услышал длинные гудки и, отстранив трубку от уха, чтобы читающая книжку девушка тоже могла их услышать, сказал:

– Странно…

Положил трубку на рычаг, отодвинул телефон и задумчиво воззрился в пространство.

– Не дозвонились? – Девушка отложила книжку.

– Что? А… Да нет. Но… странно.

– А что случилось?

– Да… Меня встречать должны были. И не встретили.

– Может, разминулись?

– Да нет. Невозможно. – Он нервно побарабанил пальцами по столу. – Серьезные люди встречают.

– А вы к нам откуда?

– Я? Да из центра я, скажем так. В командировку, – и Гурский со значением взглянул девушке в глаза.

– Так вы подождите, может…

– Может, может… а может, уже и нет. А? Вы как думаете? Извините, это я о своем, – улыбнулся он. – А как у вас тут… что, говорят, позиции Александр Иваныча Лебедя относительно… ну, братвы всякой – крепкие?

– Да как сказать. Говорят всякое.

– Вот то-то и оно… Ну хорошо, – он крепко положил ладонь на стол. – Вас как зовут?

– Меня? Нина.

– Вот что, Ниночка, у вас здесь в аэропорту ничего такого где-то с час назад не происходило? Ни шума, ни беготни не было?

– Да вроде нет.

– Странно… оч-чень странно. Хотя, с другой стороны… Ладно, Ниночка, мне там, внизу, светиться сейчас ну никак не желательно. Это ничего, если я у вас здесь в уголочке посижу? А утром я дозвонюсь, за мной машину пришлют, и я исчезну, а?

– А родина меня не забудет? – улыбнулась Нина.

– А родина вас не забудет, – шутливо мотнул в ответ головой Гурский. – А то я, знаете, если с поездом еще считать да на машине – уж четвертые сутки как в дороге. На одной водке только и держусь, – он обезоруживающе улыбнулся. – Хотите?

Александр вынул из кармана флягу.

– Нет, что вы, я же дежурю. Я лучше чайку. – Она поставила на стол термос. – У меня и бутерброды есть, берите.

– Маленький кусочек, если можно.

– Да вы не стесняйтесь.

– Нет-нет, в самом деле спасибо.

– Вот, возьмите стакан.

– Ну спасибо, – Гурский плеснул в стакан из фляги, выпил и взял половинку бутерброда.

– Вы вот что. – Нина вышла из-за стола. – Идите-ка сюда. У нас тут – вот…

Гурский, убрав фляжку в карман, прошел в отгороженную шкафом часть комнаты и увидел небольшую кушетку.

– Вы прилягте, а я разбужу. Во сколько?

– В девять ноль-ноль, однако.

– Одеяло дать?

– Нет-нет, спасибо, я курткой.

– Ну хорошо, вот вам подушка, ложитесь.

– Нина, родина вас не забудет.

– Если вспомнит… Отдыхайте.