Двое из ларца - Владимир Болучевский (2007)

Трещина то исчезала под капотом, то вдруг выстреливала на три-четыре метра вперед, и каждый раз машина вздрагивала, накатывалась на нее, пряча под собой, но та выстреливала снова.

– А если левее забрать, – шевеля одними губами, спросил Константин у мужика. – А потом вдоль берега?

– Так это раньше надо было. А щас уже никак. Там вот, – он кивнул головой, – мужики все издолбили. Рыбу ловят. Теперь только прямо. Вон он, выезд. Ездят же…

…Когда передние колеса «зилка» коснулись твердой земли, Гурский шумно выдохнул и удивился, поймав себя на том, как долго, оказывается, человек может не дышать. Взглянул на Константина, тот, въезжая на берег, одной рукой снял с головы шапку, вытер ею лицо и бросил на «торпеду».

– Ну, спасибо вам, – мужик шмыгнул носом и закопошился со своей котомкой, – я тут прям выйду, тормозните.

Машина остановилась. Провожатый спрыгнул с подножки и пошел широким шагом в сторону жилых домов.

– Эй, мужик! – окликнул его Гурский.

– Чего? – обернулся тот.

– А почему мы не на тот, дальний, выезд поехали, а прямо сюда, на ТЭЦ?

– Так живу я здесь… – пожал он плечами, повернулся и пошел дальше.

Константин, усмехнувшись, мотнул головой, врубил передачу, и грузовик медленно пополз на подъем.

– Ну что, – обернулся Костя к Гурско-му, – как договоримся-то?

– А ты когда обратно планируешь?

– Ближе к вечеру. Разгружусь, отсюда кое-что захвачу. Да и поспать надо. Давай, часов в семь я тебя на «пятаке» ждать буду.

– А где это?

– Не заблудишься, тут негде. А «пятачок» – у любого спросишь, покажут. Это у них здесь место такое, вроде как центровое.

– Ну давай, – Гурский заметил на железной стенке какого-то закрытого киоска афишу выставки. – Я сумку свою у тебя оставлю пока?

– Оставляй.

– Ладно, не прощаемся, останови-ка.

Глава 37

В Николаевске-на-Амуре Адашева-Гурского опять ждала неудача. Выставку, разместившуюся в одноэтажном, по-домашнему уютном Доме творчества малочисленных народов Севера, он нашел сразу. Но Сталина там не было.

Был Иван Грозный, Юровский вместе с убиенным им последним российским государем императором, даже Ельцин был. А Сталина не было.

Администратор выставки («менеджер») был рад поболтать с земляком, которого его «репортерская» судьба забросила в эту тьму-таракань. С его слов выходило, что им действительно прислали в Комсомольск три новые фигуры, которые доставил хабаровский поезд. Они их там даже не распаковывали, загрузили вместе со всеми, переехали в Николаевск и уже здесь смонтировали. Но это оказались Пугачев, Екатерина Вторая и Иван Грозный.

– А зачем тебе Сталин?

– Да у нас серия статей, понимаешь, социально-политических. Вот и хотелось краску такую добавить – реакция населения местного, ну, регион-то специфический, на Берию да на Сталина… Ерунда, конечно, но почему нет? Можно забавно раскрутить. «Сталин по этапу», например. А куда же его могли закинуть, как думаешь?

– Понятия не имею. Вроде еще кто-то из наших по Дальнему Востоку крутится, но где… А ты что, только ради этого и приехал?

– Да нет, конечно. У меня тут еще… А это так, заодно.

– А… А то тут был один, ну буквально за полчаса перед тобой, так тот всю душу вытряс. Маньяк какой-то. Где, дескать, Сталин? Вынь ему да положь. Должен быть, и все.

– Может, и маньяк. А может, просто спереть хотел. Они же небось дорогие? Втюхать кому-нибудь.

– Это вряд ли. Голову одну разве что. Она легко снимается. Бред, конечно. Но от них тут чего угодно ждать можно. Поездил, насмотрелся.

– Я в Комсомольске разговорился с одним таким. У Дома культуры, где вы стояли. Взрослый мужик, за сороковник, в длинном таком пальто. Очень сокрушался, что выставка уехала. И тоже почему-то совершенно уверен был, что Сталин у вас есть. Но тот, по-моему, размолотить хотел Отца народов.