По образу и подобию - Наталья Чернышева (2020)

Он послушно дал себя увести, и клубившееся в воздухе напряжение двинулось следом. Алёна чувствовала, как стягивают кожу психокинетические поля, — почти как на тренировке, когда приходится защищать руки от собственного огня.

— Тим, — сказала Алёна, — что с тобой? Прекрати!

— Я… — сказал он, и задохнулся невысказанными словами.

Вот чёрт, снова у него сейчас будет срыв, а Олега Ольгердовича рядом нет. И никого из телепатов, будь они неладны, рядом нет. Чёрт, чёрт, чёрт!

Тим внезапно обнял её, и девушка почувствовала, как напряжены, как дрожат его руки.

— Аля, — сказал он тихо, — я хочу, чтобы ты знала… Я всегда помнил тебя. Всегда любил. Всегда.

Опять во времени заблудился. Опять говорит о будущем так, словно оно давным- давно превратилось в поросшее быльём прошлое.

— Тим, — сказала Алёна и пощёлкала пальцами перед его глазами. — Соберись. Я — здесь. И ты тоже здесь. Вот и соберись сюда весь. Хватит бродить чёрт знает где! Это ещё бабка надвое сказала, что ты там видишь. Его ещё нет. И, возможно, никогда и не будет. Ну.

Тим вздохнул. Грозовое напряжение внезапно схлынуло, как не бывало его. Можно было подумать, что оно вовсе показалось, но у Тима на лбу внезапно проступила испарина. Он вообще вспотел и дрожал так, будто бежал двадцатикилометровый марафон на скорость.

— Пойдём, — Алёна потащила его за собой. — Пойдём…

— Всё нормально? — озабоченно спросил Алексей Белоглазов, подходя ближе. — Помощь не нужна?

— Нет, — с облегчением сказала Алёна, радуясь тому, что срыва не случилось.

— Ничего не нормально, — внятно сказал Тим. — Готовьтесь к эвакуации, комадар Белоглазов…

— К какой эвакуации? — не поняла Алёна.

— Ты о чём, парень? — спросил Алексей.

Но Тим промолчал.

Алёна ушла сразу, как только Тим уснул. Спал он всегда на удивление крепко, как младенец. А может быть, не спал? Может, бродил по разным временем даже во сне. Кто его поймёт… Утром он не вспомнит ничего из того, что говорил вчера. Начнёшь спрашивать, уйдёт в молчание. Знаем, плавали. Ничем здесь не поможешь. Никак.

Алёна никогда не видела создателя Тима, Яна Ольгердовича Ольмезовского, которого выперли из инфосферы за подобную самодеятельность и пожизненно дисквалифицировали как генетика. Он воспользовался правом на тайну личности и скрыл все сведения о себе из информа. Но обретался на территории Института, по слухам. Разрабатывал приборы, способные заменить, а то и превзойти возможности паранорм. Струну гиперпрокола, к примеру, придумал и реализовал впервые именно он. Интересно, жив он сейчас? И как ему там, спокойно спится, без икоты? Не было дня, чтобы Алёна не вспоминала Яна Ольгердовича недобрым словом.

Надо же было так человеку жизнь искалечить!

Ночь принесла с собой живительную прохладу. Вскипали возле озёр молочные реки выхолаживающих туманов. Небо крест-накрест перечёркивали арка Млечного Пути и полосы пылевого кольца вокруг планеты. Тянули свою унылую песню ночные насекомые: «Спа-ать пора, спа-ать пора…» Почти как там, дома, на Земле. Закрой глаза, чтобы избавить мозг от чужого неба, и покажется, будто не было никогда никакого «Ковчега», а просто ты поехала в путешествие в южные регионы Федерации ССВР…

— Полуночничаешь? — спросил Огнев, бесшумно возникая из-за спины.

Вот чёрт! Не заметила, как подошёл. Одно хорошо, она, Алёна, не на дежурстве.

— Да вот, — дёрнула девушка плечом. — Не спится.

Огнев подошёл, встал рядом, положил свои ручищи на перила. Сказал:

— Задал твой шороху. Про эвакуацию…

— Ага, — кивнула Алёна.

— Что такое? — встревожился Огнев. — Плачешь?

Алёна сердито отёрла щёки. Сказала, прерываясь на всхлипы:

— Он со мной попрощался! Понимаешь? — и пересказала, слово в слово, всё услышанное. — А главное, ты лица его не видел. Бледный был, и глаза большие. Вот что это было, а?!