Рокот - Анна Кондакова (2023)

Слезы, так быстро хлынувшие пару минут назад, иссякают. Буря отступает. Дед берет удочку в руки и с улыбкой показывает на воду: «Караси заскучали».

На Стаса обрушивается ощущение дежавю.

Он с ужасом смотрит, как дед гладит рукоять удочки, глубоко вдыхает аромат озера, как морщинки собираются в уголках его глаз, и он беззвучно проговаривает губами: «Еж, Еж», привставая, чтобы поправить леску.

Стас точно знает, что сейчас произойдет. Он это уже видел.

Он кидается не к деду, а к брезентовой сумке со снастями.

– Деда, где твое лекарство? Ты должен его выпить. Сейчас! – Он вываливает содержимое сумки на дно лодки, лихорадочно ищет глазами знакомую упаковку со специальным сердечным аэрозолем, белую с красной полосой. Той нигде нет. – Деда, где оно? Ты взял? – Стас поднимает взгляд и взвизгивает с испугу.

Лицо деда бледнеет, взгляд каменеет. Удочка выпадает из его рук, и он хватается за грудь, сжимает в кулак воротник рубашки. Его рот искривляется и дергается, хватая воздух.

– Деда! – Стас бросается к нему, но не успевает предотвратить падение.

Дед переваливается за борт, накренив лодку так сильно, что та переворачивается. Лодка накрывает Стаса с головой, сверху наваливается темнота. Страх охватывает сознание, мышцы немеют в судороге.

Потеряв всякий ориентир, Стас ударяется головой о борт, потом о весло. Волна толкает его хилое тело вперед, наваливает лодку, правую половину лица словно обжигает кипятком. Стас что есть силы тянется к поверхности, хлебает ртом воду, кашляет и отплевывается.

Наконец, выбравшись из-под лодки на свет, он цепляется за нее, чтобы не утонуть, и кричит:

– Деда!

По воде разбросаны поплавки и упаковки из-под снастей, волны болтают ту самую коробочку – белую с красной полосой.

С подбородка Стаса капает кровь, висок и щека саднят, особенно болит правое ухо, но сейчас не до него. Стас не умеет плавать, но все равно решает нырнуть, ведь дед где-то внизу, он ждет, когда придет помощь.

Погрузившись в воду и отпустив лодку, Стас пытается разглядеть в омуте деда, его клетчатую зеленую рубашку. Мутная вода давит сверху, мелькают водоросли в отблесках утреннего солнца. Под водорослями, на дне, громадой возвышается кирпичная стена, округлая, словно гигантская каменная бочка, а там, внутри ее, в темном узком колодце, белеют человеческие кости.

Сотни омытых водой костей.

Вода вскипает сотнями голосов: воем, хрипом, стонами, смехом, плачем.

Стас чувствует, как силы гаснут, но продолжает вертеть головой. Ему неистово хочется закричать, позвать деда – пусть он услышит. Повинуясь желанию, Стас открывает рот, делает вдох. Вода заполняет его. Стас дергается в толще воды, но уже не в силах всплыть. Темнота озера медленно заполняет сознание, тело слабеет.

Последняя мысль меркнет вместе со светом: «Это ты виноват в его смерти. Это ты не нашел лекарство, ты перевернул лодку, ты не смог найти его в воде. Потому что ты испугался, потому что заплакал, потому что ты выкормыш и убийца. Даже вода сильнее тебя… сильнее тебя… сильнее тебя…»

Глава 26

Вкус земли

Стас открыл глаза, ощущая холод на мокром лице.

Перед ним маячил потолок. Его машины или не его – он пока не определил. Поднял тяжелую, будто чугунную, руку и дотронулся до разгоряченного лба.

– О, проснулся. Наконе-е-ец-то. – Это был голос Роберта. В нем смешались страх, облегчение и радость. – Неподходящее время ты выбрал, старик, чтобы вздремнуть.

Стас быстро вытер слезы с лица и сел.

Он чувствовал себя на редкость бодро, будто пережил катарсис, экзальтированный экстаз, наивысшую точку напряжения и теперь, очищенный от сомнений, проснулся.