Марджори - Герман Вук (1995)

Марджори обняла толстого старого человека и поцеловала его в огромную блестящую щеку. Он был пропитан запахом шоколадного торта.

— Правильно, дядя. А где мой херши сегодня?

— Херши? Теперь тебе нужен муж, дорогая, а его дядя не может принести в кармане. — Он постучал по ее плечу и повернулся к миссис Моргенштерн. — Так или иначе, Джеффри придет на бар-митцву. Довольны?

— Это обещание?

— Это обещание. От Самсона-Аарона — обещание.

— Я удовлетворена, — сказала миссис Моргенштерн, критически его разглядывая. — Скажи-ка ты мне вот что, у тебя есть костюм, чтобы надеть на бар-митцву?

Дядя с кривой усмешкой осмотрел себя.

— Ты думаешь, я приду в синагогу, одетый, как ночной сторож? У меня все еще есть костюм, хороший костюм, который ты мне купила на выпускной вечер Милтона. Куда мне его носить, кроме как на бар-митцвы и свадьбы?

— Хорошо, — сказала миссис Моргенштерн. — Только проверь, чтобы он был чистым и отглаженным. И пойди подстригись, и приведи в порядок усы, и… ты знаешь…

— Я знаю? — Дядя посмотрел на дверь и повернулся. Он усмехнулся Марджори. — В следующий раз я надену хороший костюм на твою свадьбу. Да? Свадьбу Моджери.

— Марджори пока не собирается выходить замуж…

— Поторопись, дорогая. Самсон-Аарон становится старым. Мне хотелось бы, чтобы у тебя была маленькая девочка, я мог бы приносить ей херши-бар. Пять центов у меня сейчас есть в кармане. Благодаря моему сыну — Джеффри Куиллу, вертикальному писателю.

Когда он ушел, Марджори спросила:

— Где он работает в это время ночи?

— Работает! — пожал плечами ее отец. — У маклера, который мне одолжил немного денег, есть товарный склад, и Самсон-Аарон спит там ночью с будильником на коленях. Это и есть его работа — на этой неделе. Он перебирается с одного места на другое.

Миссис Моргенштерн, собирая чайную посуду, сказала:

— Он приведет Джеффри, это главное. Он просто так не дает обещаний, но если он дает, то это обещания.

— Чего ради вам так страшно необходим Джеффри? — спросила ее дочь. — Что это даст?

— Просто у меня есть план посадить его за один стол с особо нужными людьми, вот что это даст.

— С Голдстоунами, — сказал отец.

— Не только с ними! — отрезала мать, быстро взглянув на девушку.

— Мам! Мам, ты пригласила Голдстоунов?

— Почему нет? Они мои друзья, не так ли?

— Сэнди тоже, без сомнений?

— Почему мне нужно было исключить Сэнди? У тебя с ним война или что-то еще?

— О Господи, — прошептала Марджори и присела на подоконник, уткнувшись в стекло. — Голдстоуны и семья… хорошо, это все ставит на свои места…

Миссис Моргенштерн с легким стуком поставила посуду.

— За этим столом будут лучшие люди. Голдстоуны, банкир твоего отца Билл Коннелли и его жена, Джеффри, ты и Робинсоны из Филадельфии. Что-нибудь не так?..

— Робинсоны? Родители подружки Сета в лагере?

— Да, Робинсоны. Они любят Сета, и им нравятся банкир твоего отца Билл Коннелли и его жена, Джеффри, ты, двадцать деловых домов в Филадельфии. И если ты стыдишься нашей семьи, Марджори, то я нет. В следующий раз мы поговорим о снобах, запомни это.

Несколько дней перспектива просидеть весь банкет по случаю бар-митцвы Сета за одним столом с Голдстоунами тревожила Марджори. И наконец она излила душу Маше Зеленко. Толстушку это больше позабавило, чем обеспокоило.

— Конечно, мы смотрим с разных позиций, — сказала она. — Меня совсем не заботит, удастся ли тебе очаровать Голдстоунов или нет. Я против этой партии. Может быть, когда я познакомлюсь с Сэнди, я изменю свое мнение. Но сейчас…

— Маша, ты знаешь, это не вопрос партии, но… посмотри, мне нравится Сэнди, и… семья устраивает такие скандалы иногда, это все…