Непутевая - Лиза Альтер (1997)

Я стала чиэрлидером, Клем — хулиганом. Он никогда не здоровался со мной, хотя я вежливо кивала ему. Утром перед занятиями у каждого было свое место: я, Джо Боб и другие авторитеты сидели в Халлспорте, а Клем — во дворе, на своем леопардовом сиденье, среди таких же хулиганов, как он сам. Они курили «Лаки Страйк» и швыряли куда попало окурки.

После того как мы с Джо Бобом решили обмануть тренера и моего отца, я подошла однажды утром к ссутулившемуся в своем седле Клему, и как подобает чиэрлидеру, ослепительно улыбнулась:

— Привет!

Он мрачно посмотрел на меня и плюнул прямо в кустик упрямо пробивающейся в асфальте травы.

— Можно с тобой поговорить?

— Зачем?

— Это важно. — Как будто ему могло показаться неважным хоть что-то, касающееся меня! Он мельком взглянул на меня, слез со своего мотоцикла и подковылял поближе.

— Чего тебе?

— Ты бы не мог оказать мне любезность? Ради нашей старой дружбы? — все еще улыбаясь, спросила я.

— Конкретней.

— Можешь пригласить меня на свидание?

— Тебя? — он подозрительно хмыкнул. — Хочешь подкрутить гайку этому — как его там? — педику? Или что?

— Джо Боб будет очень рад, — я не сомневалась, что для Клема нет высшего счастья, чем угодить Джо Бобу Спарксу. — Дело вот в чем… — я объяснила ему ситуацию.

Клем глубоко затянулся «Лаки Страйк» и выпустил через нос кольца дыма.

— Если я соглашусь, — а я еще не сказал, что согласен, — то уж никак не потому, что хочу оказать любезность тебе или этому — твоему педику. Я соглашусь только в том случае, если сам этого захочу. Усекла?

— О’кей, — я была готова на любые условия, лишь бы обвести вокруг пальца тренера и отца.

— Заеду вечером в пятницу. Можешь не разоряться: надень мой шлем.

— Он согласен, — обрадовала я Джо Боба, отскочив от него в фотолаборатории.

— Может, он не такой уж и плохой, — глубокомысленно ответил Джо Боб, кончая в раковину.

В пятницу вечером у нас в гостиной царило напряженное молчание. Я уже два часа не отходила от окна, выглядывая Клема, а майор, демонстративно вздыхая, шуршал газетой.

— Ты знаешь, что мотоциклистам грозит сотрясение мозга? — наконец не выдержал он. — Или ампутация переломанных конечностей?

— Он даст мне шлем!

— А все остальное?

— Ну знаешь ли! Конечно, если я всю жизнь просижу дома в кресле-качалке, мне ничего не грозит. Хотя… Вдруг обвалится потолок?

— И все-таки не стоит самой накликать на себя несчастья, — вставила мать.

Я услышала рев мотоцикла и подбежала к двери, не обращая внимания на мамин крик: «Ты не умеешь быть осторожной!»

Клем восседал в своем леопардовом седле и даже не взглянул на меня. Я устроилась позади него и напялила украшенный флагом конфедерации шлем. На запястье Клема блестел серебряный браслет с выгравированным именем «Клем Клойд». Я крепко обняла его узкие бедра и глубоко вдохнула запах навоза, надеясь, что скоро перестану его замечать.

— Куда поедем?

— Решай сам. Мне все равно, — кротко ответила я.

Он завел мотор и, разбрасывая гальку, помчался к Халл-стрит. У светофора мы поровнялись с «доджем» Доула. Я заглянула туда и храбро улыбнулась, встретив несчастный взгляд Джо Боба. «Харлей» взревел и, не дожидаясь зеленого, рванул вперед. Широкая юбка моего костюмчика развевалась, как парус. Мы обогнали черный «де сото», и я весело помахала угрюмому тренеру.

Никогда еще я не мчалась к «Росинке» с таким восторгом и ужасом! «Харлей», как сумасшедший, кренился то влево, то вправо, и я не верила, что когда-нибудь это кончится.

— Что тебе заказать? — небрежно спросил Клем.

— Вишневый коктейль, пожалуйста.

— Два вишневых, — насмешливо сказал он в микрофон.