Рассвет на закате - Марджори Иток (1995)

— О’кей. Пошли. Помоги-ка мне, парень.

Томасин затаился в плюшевых складках, его хвост слабо подергивался из стороны в сторону. Его определенно интересовали эти розовые мышки. Что ему надо было сделать, так это подкрасться через джунгли мебельных ножек и приблизиться, насколько это возможно.

— Только два крепления, — доложил мистер Смит, когда Элинор вернулась к ним.

Его жена отложила свой метр и теперь держала маленький магнит над ручкой выдвижного ящика стола. Эффект был именно таким, какого следует ожидать от массивной латунной ручки, — никаких реакций. Миссис Смит выглядела, по меньшей мере, сбитой с толку. Наверное, она намеревалась сменить ручку. Затем она спросила довольно резко:

— Как насчет обивки?

— Мы заказываем ее мастерам, которые выполняют работу по рисунку с оригинала, — мягко ответила Элинор. Близнецы Джаспер добились больших успехов спустя всего три года после окончания колледжа, и даже непонятно, как это они умудрялись все свободное время уделять футболу. — Вас не затруднит отойти в сторону, сейчас принесут другие стулья?

Элинор повернулась и обнаружила, что через боковой проход пробирается Энтони Мондейн. Под светом ламп от Тиффани его волосы казались посеребренными инеем, а белоснежные зубы выглядели голубоватыми под густыми усами. Темно-голубой свитер для гольфа завершал картину, делая его таким красавцем, что от его вида резало в глазах. Элинор расслышала, как миссис Смит судорожно вздохнула, отчего ее живот колыхнулся. Наверное, она не замедлила взбить свои волосы. Тони всегда действовал на дам таким образом.

— Доброе утро, — сказал Энтони.

Миссис Смит вскричала:

— Вы владелец этого магазина?

Тони осклабился:

— Нет, мадам. Вот он.

С непроницаемым лицом Мондейн указал на гиганта в пыльной голубой куртке, который сдирал коричневую бумагу со стула.

Миссис Смит сказала:

— О! — затем добавила: — Но я знаю вас. Вы… вы тот самый Мондейн. Из Сент-Луиса. Мой папа покупает живопись только у вас.

Глава 10

Никто и не заметил холодка, который появился в улыбке Тони, даже Элинор, которая была слишком занята размышлениями над задачкой: рада она или нет видеть его.

К счастью для очарования Энтони, в котором появилась брешь, пухлая миссис Смит разразилась потоком слов:

— Папа покупает эти вещицы, а затем сразу же убирает, завернув в одеяло. Мама считает, что это скучно. Я тоже. Какая польза в том, когда имеешь что-то и не можешь показать друзьям, мы всегда говорим об этом.

— Так он никому их не показывает?

— Ну разве что изредка своим приятелям. — И миссис Смит надула губы.

На душе у Тони полегчало.

— А, ну что ж, каждому свое.

— Но у него же есть Ван Гог!

— Вот что я скажу вам, — сказал Тони, блеснув белыми зубами. — Приходите ко мне в магазин, и я продам что-нибудь лично вам. Доброе утро, Элинор, дорогая. Вы очень привлекательны.

Такая щедрая похвала была слишком большим комплиментом для серых слаксов и простого пуловера, подумала Элинор, и она знала, что миссис Смит тоже подумала об этом. Леди обернулась и одарила Элинор несколько более уважительным взглядом.

Элинор только улыбнулась.

— Мистера и миссис Смит интересует этот старинный гарнитур.

— Ах вот как? Их цена больше моей?

Отлично. Вот ведь хитрец Тони, знает обходные пути. Ему нужны эти стулья точно так же, как ей — бубонная чума, но именно эта часть информации и была скрыта от Смитов. Она повернулась к ним с улыбкой:

— Я не знаю.

Мистер Смит торопливо сказал:

— Думаем, что да. Пойдем, дорогая, другие стулья уже принесли.

Тони посторонился, пропуская их вперед, и хитро улыбнулся Элинор.

— Вы в долгу передо мной, дорогуша, — прошептал он.

— Вы их знаете?

— Я знаю папу. Просто куча баксов. — Тони все еще говорил тихо. — Как у вас дела с ковбоем на тракторе?