Призрак острова - Ким Уилкинз (2008)

Я прикусил язык и пошел прочь. Краска стыда заливала мое лицо и шею. Если бы только мои братья видели меня, возвращающегося обратно ни с чем, позволяя христианину указывать мне, что делать! Но потом я осознал, что мои братья больше не служили мне примером, и я почувствовал себя свободным. Под давлением серьезных обстоятельств я изменил свой взгляд на жизнь, теперь я не мог убивать. А это значило, что я достоин твоей любви и доверия.

Никогда до этого я не уходил с поля битвы, но сейчас у меня получилось, и я был ободрен этим.

Вместе с закатом солнца я вернулся в Асгард. Длинный холл в Валяскьяльве жил своей жизнью и был наполнен огнями, музыкой и болтовней. Отовсюду слышались разговоры, песни, смех, поцелуи, брань; доносились запахи еды и питья. Это были наши золотые дни, когда в доме моего отца царили тепло и веселье, и дом этот не был таким несчастливым местом, как теперь. Войдя внутрь, я остановился и поискал глазами отца. Когда я увидел его, во мне начало расти раздражение. Я хотел поговорить с ним, пока был еще в состоянии владеть собой.

На другом конце холла мои глаза отыскали Вали. Я махнул ему рукой.

— Брат! — воскликнул он, приблизившись ко мне и крепко пожав мою руку. Его язык заплетался от выпитого пива. — Ты вернулся. Столько времени прошло с тех пор, как я не видел тебя. Пойдем, сядем, выпьем.

— Вали, мне нужно поговорить с Одином.

Он посмотрел на меня изумленно.

— Прямо сейчас? Звучит очень серьезно.

— Это и есть серьезно. Где он?

— Нездоров.

— Пьян?

— Мы все пьяны. — Он жестом обвел комнату. — Возможно, если бы ты выпил с нами, то не был бы так серьезен?

Он косо смотрел на меня и улыбался. Я улыбнулся в ответ.

— Это слишком серьезное дело, чтобы ждать, когда он протрезвеет. Ну ладно, поговорю с ним утром, — сказал я.

Вали подтянул меня к себе. Небольшая группа людей окружила двух воинов из Мидгарда, которые показывали битву. Я наблюдал за их борьбой, за тем, как их копья сверкали в свете факелов. Один побежал за другим и проткнул его копьем, а потом раздались веселые возгласы, когда жертва упала на пол с грохотом и стоном. Победитель потянулся к чаше с пивом, пока его мертвого противника вытаскивали, размазывая по полу пятно крови.

Вали повернулся ко мне:

— Итак, брат, что это за серьезное дело у тебя? Что-то не так с христианами с острова?

— И да, и нет. Они не все христиане. Особенно одна женщина… — Я понятия не имел, как объяснить своему брату то, что я чувствовал. Я понимал, что каждая моя попытка будет восприниматься им так, будто я говорю на иностранном языке.

Вали ухмыльнулся, догадываясь.

— Красивая она?

— Я бы хотел взять ее в жены.

— Женщину из Мидгарда?

— Я люблю ее. — Я не мог смотреть в его глаза, боясь увидеть в них насмешку.

— Он не позволит тебе, — произнес Вали равнодушно, опустошая чашу.

— Ему придется разрешить, — сказал я.

— Почему бы тебе не найти кого-то еще? — предложил Вали, обводя помещение рукой. Он выбрал темноволосую женщину, стоявшую около вертела. — Как насчет нее?

— Никак. Никак, потому что Хала незаменима; она всегда будет для меня единственной.

— Удачи, — холодно, с усмешкой сказал Вали.

— Если он не позволит мне привезти ее сюда, тогда я уйду и останусь с ней там, — объявил я, ударив кулаком по столу. — Я не заключенный.

— Конечно, нет, — сказал Вали, глядя на меня косыми глазами.

Я поднялся.

— Брат, остальные разговоры я оставлю для Одина. У меня нет настроения ничего праздновать, поэтому сейчас я пойду спать.

Вали кивнул, отвернувшись. Там уже затевалась другая битва.

— Ложись спать со своей проблемой, Видар, и, может быть, утром тебе удастся ее решить.