Влечения - Юна-Мари Паркер (1999)

Он не очень удивился, когда получил от ворот поворот от этой снобствующей дуры леди Венлейк. И даже отказ помочь старого мерзавца сэра Эдварда Майк воспринял с внутренним пониманием. Аристократы всегда замалчивают свои темные делишки. У них в таких ситуациях безотказно действует круговая порука. Но Майк не мог понять, почему дворецкий в Трамп-тауэр сказал ему, что никогда не слышал ни о какой Мариссе Монтклер?! Вот после этого он уже почти пришел в отчаяние. Выйдя от дворецкого и прошагав в тупой задумчивости несколько кварталов по мокрому Манхэттену, он завернул в эту кафешку.

«Ну хорошо, ладно… Что же теперь делать?» — упрямо спросил он себя, доставая из портфеля кипу газетных вырезок с материалами о Трейси — Мариссе. Он вновь принялся тщательно изучать их, хотя каждую заметку и так уже мог рассказать наизусть, как стихи в школе, а каждую фотографию знал так, словно сам снимал.

Однако на сей раз ему все же удалось подметить в бумагах кое-что новенькое. Он сосредоточенно сощурил глаза. Ему показалось, что он нашел человека, который мог ему поведать о погибшей немало любопытных деталей. Надпись «Фото Ребекки Кендал» сопровождала все газетные снимки. Он узнает, кто такая эта Ребекка Кендал, где она обретается, и навестит ее.

Заметно повеселев, Майк поднялся, расплатился за чай и вышел на улицу. Только сейчас ему пришло в голову, что дворецкие в Трамп-тауэр наверняка работают посменно и он просто нарвался не на того. Надо будет заглянуть туда еще разок. Не может быть, чтобы там никто не знал Мариссы.

— Как дела, дорогая? — поинтересовался Стирлинг, позвонив вечером Ребекке.

— Прекрасно, — солгала она, решив не волновать его понапрасну. Все равно он ничем не мог помочь ей из Нью-Йорка, где у него к тому же было по горло разных дел. И потом, находясь в Европе, она чувствовала себя в относительной безопасности. Ее недоброжелатель не посмеет напасть на нее здесь, так как в Англии ему будет значительно труднее обеспечить себе алиби. А в Нью-Йорке — и в этом Ребекка тоже почти не сомневалась — его готова была «прикрыть» подкупленная полиция. Чем чаще ей вспоминался детектив О'Хара с его бегающими глазками и потными ладонями, тем тверже становилась ее убежденность в том, что убийца Мариссы заплатил ему деньги за свое спокойствие. И Ребекка понимала, что в этой ситуации она также не застрахована от подобного «несчастного случая» в Нью-Йорке. Если, конечно, не вернет нужные убийце негативы…

— В посольстве поработала? — спросил Стирлинг. — Как думаешь, там будет на что посмотреть?

— Можешь быть спокоен, — ответила Ребекка с напускной бодростью. — Посол и его жена — очаровательная, удивительно гармоничная пара. Я уже отправила пленку по каналам «Федерал экспресс». В течение сорока восьми часов ты ее получишь.

— Превосходно.

— А у тебя как? Все в порядке, надеюсь?

— В полном, дорогая. Но соскучился по тебе — сил нет!

— Я тоже, — скрыв вздох, отозвалась она. — Не устаю жалеть о том, что тебя нет рядом.

Стирлинг все же почувствовал ее настроение.

— Что с тобой? Ничего там не случилось? — спросил он.

Ему показалось, что он уловил в голосе Ребекки нотки безысходности, что было ей совершенно несвойственно.

— Ничего, ничего, не беспокойся, — заверила она его. — Или мне уже нельзя соскучиться по тебе?

— Можно! — хмыкнул он весело. — Береги там себя. Наш общий друг пока не подает о себе вестей. Видимо, он затаился ненадолго, смирившись с тем, что ты исчезла. Интересно, он уже понял, что мы ему подсунули туфту вместо настоящих негативов? Ну, в любом случае не забивай себе этим голову. В Европе ты можешь расслабиться на время, а дальше будем думать. Договорились?

— Договорились.

Ребекка не знала, правильно ли она поступает, что не рассказывает Стирлингу всего. Но с другой стороны, что он может? Только изведется весь, тревожась за нее.

— Вам что-нибудь говорит имя Слай Капра? — вдруг спросил Майк Уилсон.