Никто мне не верит - Молли Катс (1996)

— А чем вы занимаетесь? — вежливо спросил Бубу.

— Я — представитель «Тексако». Я обслуживаю владельцев наших основных станций по всей стране.

Бубу кивнул:

— Вы занимаетесь улаживанием конфликтов.

— Именно так. Поддерживаю боевой дух, выслушиваю жалобы…

Бубу улыбнулся Линн и пожал плечами, словно давая понять, что ничего страшного не произошло.

Но она чувствовала себя униженной.

* * *

— Почему ты мне не сказал, что работаешь на «Тексако»? — потребовала она ответа, как только они сели в машину.

Он включил передачу и выехал на дорогу.

— Ты не спрашивала.

Слова раздражения были готовы слететь с ее губ, но она промолчала и задумалась.

Почему ты так злишься? Спросила она себя и вынуждена была признаться самой себе: потому что выглядела дурой в глазах своей семьи. И это все? А как насчет того факта, что Грег прав? Ты действительно не спрашивала его об этом.

— О, нет, — выдохнула Линн, медленно сползая на сиденье.

— Это что — плохо? Я ведь не пропах бензином? Никакой грязи под…

— Остановись. Дело во мне. Я просто идиотка. Как можно быть такой эгоистичной? Я все время болтаю о своем шоу, о своем контракте с синдикатом, мне даже не пришло в голову задать вежливый вопрос, не говоря ни о чем другом.

Около поворота Грег спросил:

— Здесь я должен повернуть на юг?

— О, да. Извини. Я не следила за дорогой.

— Похоже, что эта машина знает все сама. И все сама делает.

— Все, кроме ленча, сказал продавец. Тебе нравится моя машина?

— Она великолепна. Спасибо, что позволила мне сесть за руль. Пригороды Бостона красивы. Лучше, чем в Лос-Анджелесе. Эй, посмотри, там в траве енот. Я читал, что у вас на Востоке проблемы с заболеванием бешенством.

Линн осмотрела енота.

— Этот кажется здоровым. Их необходимо избегать, когда они шатаются при ходьбе и плохо ориентируются. Слюна бешеного животного при попадании на человека смертельна. Если не сделать уколов, можно умереть.

— Ты родом из этих мест?

— Нет. Когда я приехала, я даже не знала, что такое пригород. Мы с Бубу выросли на ферме в Восточном Теннесси. Наши родители тратили все свои силы, чтобы выжить, в этом была вся их жизнь.

— И у них получилось?

— Только, когда им было за сорок.

Грег достал из кармана рубашки одну из своих «тамз» и начал жевать.

— Они в молодости, наверно, были красивыми. Твой брат — очень привлекательный парень. А о тебе и говорить не приходится. Откуда у него такое прозвище?

— Он сам себя так называл. Бубу Линн. Прежде чем научился говорить «брат». — Она улыбнулась, — Я знаю, что это глупо. Мне следует называть его Лоуренсом. Но он — это вся моя семья. Мой Бубу.

— Не удивительно, что ты столько знаешь о болезнях животных, с таким прошлым.

— Когда растешь рядом с животными, много узнаешь. Поверни на следующую улицу. По ней мы вернемся к мосту.

— Но вы с Бубу сумели поступить в колледж?

— Бубу помог поступить мне, а потом поступил сам. Он всегда говорил, что я более честолюбива.

— Да? Это так?

— Да. — Подобные признания давались ей с Грегом очень легко.

Он сжал пальцами ее бедро.

— Сексуальна.

— Что ты имеешь в виду?

— Тебя. То, какая ты. — Он просунул руку ей под пальто, положил на живот, затем ниже. Она ощутила нажатие его пальцев. — Такая честная. Настоящая звезда.

Он возбуждал ее, но она сказала:

— Тебе лучше остановиться.

— Почему?

— Ты ведешь машину.

— Мне достаточно для этого одной руки.

— Но я еще не…

Его рука опускалась все ниже, и она не могла сдержать дрожь удовольствия, охватившего ее.

— Мне нужна только одна рука, чтобы…

— Не говори это, — сказала она. — Не будь грубым.