Никто мне не верит - Молли Катс (1996)

— Если бы ты была до конца честной, — мягко сказал Грег, — ты бы не пыталась остановить меня. Я чувствую, как ты возбуждаешься, Звезда. Просто закрой глаза и расслабься.

* * *

Позже, в постели, когда Грег расстегивал ей бюстгальтер, Линн спросила:

— Как ты тогда оказался с этими людьми из агентства, если ты там не работаешь?

— А?

— В Лос-Анджелесе. В тот вечер, когда мы познакомились. Я считала, что все, сидящие за вашим столом, были из Агентства Бейлисс.

— Почему ты так подумала?

— Просто мне так показалось. Вы были похожи на сослуживцев, отправившихся вместе поужинать.

Он снял с нее бюстгальтер. Он погладил ее спину, притянул к себе, прижав к своей обнаженной груди. Она почувствовала, как его тяжелый возбужденный пенис упирается в ее тело. Она начала часто дышать.

Прежде чем она успела еще что-то сказать, он целовал ее, удерживая за голову, исследуя своим языком. Он не останавливался, лишь изредка переводил дыхание, а Линн чувствовала, что задыхается.

Ей хотелось задать ему множество вопросов, но в эту минуту они потеряли для нее всякое значение.

* * *

— Эфир окончен, — донесся из студийных громкоговорителей голос режиссера.

Аплодисменты продолжались, несмотря на то, что ассистенты прекратили руководить публикой после этого сигнала. Линн послала публике воздушный поцелуй. Она любила их всех.

Микрофоны были выключены, врачи покидали студию. Линн провожала участников, пожимая каждому руку.

— На тот случай, если вы забыли, напоминаю, — сказала Кара собравшимся в Зеленой комнате, — что эта пленка будет показана не только в Бостоне. Позвоните своим близким и друзьям в Чикаго, Лос-Анджелесе, Детройте, Балтиморе и Миннеаполисе. График показа вывешен на доске рядом с дверью.

Спустя десять минут комната опустела. Кара и Линн в изнеможении опустились на диван. Помощник постановщика продолжала ходить по комнате.

— Сядь, Пэм, — попросила Линн. — Отдохни минуту.

— Как только разберу верхний слой этого развала. Шоу было великолепно, вы тоже.

— Невероятно, — сказала Кара в четвертый или пятый раз. — Они все были неотразимы. А ты, Линн, была прекрасна как никогда. Больше, чем прекрасна. Важность происходящего вдохновила тебя.

— Они аплодировали дольше, чем требовалось. Ты заметила?

— Заметила ли я?

Линн поднялась и нашла в остатках еды нетронутое печенье. Она разломила его и отдала половину Каре.

— А там не осталось ржаных хлебцев? — спросила Кара.

— Нет, — ответила Пэм. — Я их выбросила.

— Ну и черт с ними. — Кара откусила сырную начинку. — Придется мне несколько раз пробежаться вверх-вниз по лестнице. Но иногда так хочется печенья с сыром.

— Мы не слишком много говорили не по теме? — спросила Линн. — Мы придерживались медицинских проблем так же точно, как планировали?

— Что я слышу? — спросил Деннис Оррин, входя в комнату. Он посмотрел на Линн сверху вниз. — Опять сомнения. Ты не можешь хотя бы из любезности признать свой успех? Шоу было превосходным.

— Я боялась поверхностности, — заметила Линн. — Вы узнали для себя что-нибудь новое?

— Конечно, — сказала Пэм. — Я даже не подозревала, что существует столько разных мнений по поводу приема женщинами кальция в климактерическом периоде. А я все время пичкаю им свою мать.

Кара сказала:

— Я никогда не думала, что остеопороз может так изуродовать. Бедная женщина.

Линн нахмурилась:

— Кого ты имеешь в виду?

— Ту женщину, которая спрашивала о магнезии. Помнишь? Рядом с третьим проходом.

— Маленькая женщина в желтом. Правильно? Я не заметила никакого уродства.

— Ты стояла к ней лицом. Тебе нужно посмотреть пленку. — Кара подошла к телефону на стене. — Эван? Я в Зеленой комнате. Ты не мог бы показать нам маленький кусочек из шоу, которое мы только что сделали? Места рядом с третьим проходом.

Линн охнула, когда увидела боковой план.