Никто мне не верит - Молли Катс (1996)

— Хотите десерт? — спросила Нэнси Джин. — У меня есть сладкий пирог, пудинг по-индейски, ананасовый пирог с сыром и шоколадный рулет.

Неожиданно ей захотелось шоколада, и она заказала рулет.

— Пудинг по-индейски, — сказал Майк.

— Сверху положить мороженое?

— Да. Две ложки.

Нэнси Джин ушла. Майк сказал:

— Пожалеете.

Бар начал пустеть. Линн посмотрела на свои часы: почти восемь. Ее машина осталась в гараже Третьего канала. Она представила, как поедет одна домой, будет входить в дом одна и задрожала.

— Шоколадный рулет, — сказала Нэнси Джин, обслуживая их. — Пудинг по-индейски.

Линн попробовала свой десерт. Майк был прав: сухая коричневая губка с начинкой из крема для бритья. Она отложила вилку.

Он отодвинул ее тарелку в сторону и поставил перед ней другую, на которой лежала половина его пудинга и сверху ложка уже начинавшего таять мороженого.

— О, — сказала она. — Благодарю.

— Пожалуйста. В следующий раз будете слушаться.

* * *

На следующий день до обеда Линн так и не смогла поговорить с Карой. Она редко оказывалась рядом после утреннего шоу, а когда появлялась, выглядела очень занятой и расстроенной.

Позвонила Бернадин.

— Я действительно не могу сейчас разговаривать, — сказала Линн.

— У тебя ужасный голос. Что-нибудь случилось?

— Это… сложно объяснить. — Линн вдруг поняла, что изо всех сил сжимает телефонную трубку, и расслабила пальцы.

— Я не задержу тебя. Я сейчас в клубе «Брум», я только хотела узнать, собираешься ли ты начать заниматься вместе со мной. Кара, похоже, не очень этого желает.

— Ты разговаривала с ней? Сегодня?

— Минуту назад. Она категорически отказалась. О, не вешай трубку. Хорошо. Линн? Элизабет просила передать тебе, что эти упражнения прекрасно помогают снять стресс.

* * *

— Я думаю, что нам следует туда пойти. Вместе, — сказала Линн, стараясь не замечать выражение упрямства на лице Кары. — Нам нужно поговорить, а я не вижу никакой возможности сделать это здесь. Если ты не захочешь, мы можем не делать никаких упражнений. У них есть сауна. Там есть бар.

— Перестань толкать меня. — Кара скрестила руки на груди. — И перестань говорить так, словно произошла небольшая ссора. Я очень расстроена.

— Я тоже, — тихо сказала Линн, отступая назад. В своем желании восстановить контакт с Карой она почти приперла ее к столу для закусок, стоящему в Зеленой комнате.

Кара сказала:

— Ты втянула меня в историю, из которой я хочу поскорее выбраться. Выбраться. Я не знаю, кому верить.

— Кара, как ты можешь так говорить? В течение десяти лет мы были друзьями и соратниками по работе, Грега же ты едва знаешь, и ты можешь доверять ему больше, чем мне?

— Я могу доверять только тому, что слышала и видела.

— Но Грег подстроил это!

— Он не мог подстроить то письмо, которое ты написала ему?

— Я знаю, что оно было грубым. Предназначенное любому другому человеку, это письмо было бы ужасным, но не для этого нелюдя. Но полиция продолжает утверждать, что она бессильна что-либо сделать, пока Грег не совершит что-то серьезное. Я пыталась заставить его действовать немедленно, чтобы иметь возможность остановить его!

Минуту они молчали, глядя друг на друга и думая об одном и том же: я была уверена, что знаю ее на все сто процентов.

— Итак, — начала Линн, боясь этой темы, но считая необходимым этот вопрос решить, — ты действительно считаешь, что это угрожающее письмо написала я.

Линн со страхом ждала ответа, но Кара смотрела в сторону, крепко сжав губы.

Наконец Кара сказала:

— Я не знаю, что и думать. Я все время анализирую детали, но я просто не знаю. Я не перестаю спрашивать себя, почему ты могла это сделать. Но потом я вспоминаю почерк, твой почерк, который я так хорошо знаю…

— Кара, он скопировал его. Он может делать сверхъестественные вещи, он…

— Он не волшебник, Линн!