Никто мне не верит - Молли Катс (1996)

— Бернадин первоклассная женщина. Я не знакома с вашей невесткой. Но, если вам нужны реалистичные сравнения, оглянитесь вокруг. — Она посмотрела на часы. — Семь тридцать. Ваше время закончилось?

— Да. Я должна идти на работу.

— Позвольте мне сначала размять вас, или завтра вы меня возненавидите. Вы сделаете это в любом случае, но это немного поможет.

Быстро приняв душ и растираясь полотенцем, Линн думала о том, не стоит ли попробовать еще раз поговорить с Карой о клубе. Может быть, в этой более непринужденной обстановке они смогут возродить свои отношения. Линн так не хватало их прежней душевной близости, которую нельзя было заменить их шатким перемирием, построенном в основном на молчании и старании избежать друг друга.

* * *

Выходя из клуба, Линн встретила Анджелу. Она попыталась отделаться быстрым приветствием, но Анджела остановила ее:

— Мне нужно тебе кое-что сообщить.

— Что?

— Вчера к Лоуренсу приходил врач и сказал, что у него повышено давление.

— Он не говорил мне об этом. Насколько это серьезно?

— Ничего особенно страшного нет, но… ты могла бы помочь, Линн. Я знаю, что он ужасно переживает из-за тебя. Если бы ты могла хоть немного смягчить то, что ты рассказывала ему…

* * *

Именно Данита помогла Грегу понять, что делать гораздо увлекательнее, чем просто смотреть. И он начал испытывать на живущих в доме людях некоторые из навыков, которые приобрел на улице.

Сады и огороды, в которых соломенные рабы проводили бесконечно долгие дни, ухаживая за растениями, предоставляли неограниченные возможности для экспериментирования. Он узнал, что, перевязывая определенным образом саженец, можно было вырастить взрослое растение неправильной формы: скрюченную спаржу; подсолнечник, у которого не хватало половины лепестков; карликовые деревца. Помещенные в определенном месте камни заставляли растение бороться за жизнь и свет, и они вырастали, приобретая удивительную и причудливую форму.

Он начал добавлять небольшие количества трав к тем предметам в доме, которые люди ели, пили и надевали на себя. Он был хорошо осведомлен о том, какие растения отбирать, так как живущие за пределами поместья пользовались ими вместо лекарств и хорошо знали их свойства, и он совершенствовал свои знания, наблюдая за результатами своих действий.

А результаты были разнообразны. Он научился угадывать, что съел или выпил тот или иной член семьи по его поведению, состоянию кожи, запаху мочи. Корень лакричника, измельченный, высушенный и добавленный к чаю, вызывал повышенную возбудимость и прилив крови к лицу. Ирис заставлял вас все время бегать в ванную. Любимым растением Грега был белый перец, маленькие симпатичные цветки которого, если смешать их с едой, вызывали появление на губах красных шишек.

Однако с годами границы поместья стали для него тесны, и он начал думать о том, чтобы покинуть свою семью. Неожиданная и скорая смерть от долинной лихорадки обоих родителей только упростила выполнение задуманного. У него оставались только сестры, к которым, так же как и к родителям, он не испытывал никаких чувств. Казалось, они существовали в разных плоскостях, он и все эти люди, которые принимали свою жизнь такой, какая она есть, и ничего не хотели менять.

Он отправился в Сан-Диего, оставив в прошлом свои фармацевтические игры и многочисленных жертв, и начал процесс познания того, как легко и привлекательно было заставлять людей изменяться при помощи лишь своих собственных качеств: привлекательности, ума и изобретательности.

* * *

После тренировки Линн первой пришла на работу и поднялась на двенадцатый этаж. Почту уже принесли, и она лежала, сваленная в кучу, около стеклянной двери приемной. Расстроенная болезнью Бубу и раздраженная покровительством невестки, Линн решила ее не трогать, но потом передумала.