После всех этих лет - Сьюзан Айзекс (1994)

— А ты была дома весь вечер, Стефани?

— Нет. Я была на собрании садоводов. Помнишь?

— Да. Верно.

— Я думаю, я приехала домой в десять, в половине одиннадцатого. Но я тоже не видела. Извини, Рози.

— Хорошо. Теперь вопрос к вам обоим. Как вы добрались домой?

— На машине, — ответили оба не совсем в унисон.

— Понимаю. По Лайтхауз Пойнт-лейн и потом вверх по Хилл-роуд?

— Это самый прямой путь, — сквозь зубы сказал Картер.

— А когда вы проезжали то место, где все паркуют машины, когда играют у вас в теннис, вы там ничего не заметили? Каких-нибудь других машин?

Картер покачал головой.

— Там, где они нашли машину Ричи, — уточнила Стефани.

— Именно. Когда я шла к вам, полицейские снимали отпечатки шин. Я полагаю, там могли быть и другие машины.

— А что полагает полиция? — спросила она.

— Они говорят, что следы, возможно, были оставлены раньше. Или оставлены полицейской машиной, заметившей отражение от фар машины Ричи и решившей проверить, что там.

— Я ничего не заметила, — сказала Стефани. — Мне очень жаль. Мне следовало быть более бдительной.

— Да тебе и не следовало ничего искать. Успокойся, Стефани, не расстраивайся.

Она опять прочно уселась в кресло. Она была обескуражена.

— Продолжим, — сказала я им. — А что полиции было нужно сегодня?

Картер уставился на Стефани. Боже, как он хотел уйти! Он считался самым близким другом Ричи, а это означало, что они были постоянными партнерами по теннису и другим развлечениям. Ричи говорил, что они любили беседовать по душам. Зная и того, и другого, я понимала, что это могло означать: они делятся друг с другом самыми тайными финансовыми планами того времени, когда не надо будет уже укрываться от налогов. Картер по-своему заботился о Ричи.

И похоже он верил в то, что это я убила Ричи. Он не мог дождаться, чтобы уйти. Руки лежали на коленях, готовые в любой момент хлопнуть по ним, чтобы встать.

У него были короткие толстые пальцы, скорее, пальцы художника, а не хирурга, выполнявшего деликатные операции.

— Полиция хотела знать о ваших взаимоотношениях с Ричи, — сказала Стефани. — Были ли у вас серьезные ссоры. Они ищут повод для физического насилия с твоей или с его стороны. Что могло бы спровоцировать дальнейшее. Правильно, Картер?

Он кивнул. Еле-еле.

— Знаешь, Рози, — продолжала она, — когда они разговаривали с Картером, я сказала, что мне надо посмотреть тесто. И я пошла составить тебе этот список. Я спрашивала всех, с кем говорила по телефону, кто имел дело с судом, кто лучший.

Был уже восьмой час. На улице темнело.

— Я позвоню им завтра.

— Доверься своей интуиции, — своим победным голосом капитана команды по хоккею на траве сказала Стефани и возбужденно добавила. — Я должна быть с тобой, когда ты будешь звонить… Нет, лучше, если бы я пошла с тобой…

Она никогда не доканчивала фразу.

Картер схватил ее за руку и потащил из кресла с такой силой, что разорвал рукав ее черного платья. На ее крупном прекрасном лице появилось выражение полнейшего недоумения, когда она увидела свое голое плечо.

— Мы уходим отсюда! — заорал он и подтолкнул ее к двери.

Была ли она потрясена его поступком? Или была довольна, что ее выталкивают, освобождают от моих ужасных неприятностей, от меня самой?

— Стефани, — позвала я.

— Забудьте нас, — закричал на меня Картер перед тем, как уйти совсем. — Не звоните и не приближайтесь к нам никогда!

Это должно было ошеломить меня. Но этого не случилось. Мое отчаяние было настолько сильным, а мой ужас настолько глубоким, что обращение со мной как с сущим дьяволом создателя самых великолепных физиономий в Нью-Йорке уже не могло задеть меня ни на йоту. Я совершенно забыла о нем, когда Бен, ссутулившись, тяжелой походкой вошел в комнату.

— Нам надо поговорить, — сказала я.

— Я зашел только пожелать доброй ночи.