Священная земля - Барбара Вуд (2006)

Два дня они возвращались по древней звериной тропе от смоляных ям обратно в каньон Топаангна. Выйдя к горам, Годфредо и Марими пошли по тропинке, пролегавшей среди зарослей смородины и дикой сирени. Там они набрели на поляну, где увидели самку койота, исполнявшую безумный танец: она ложилась на землю, задрав морду, потом внезапно подпрыгивала, щелкала челюстями, приземлялась и принималась быстро зарываться в песок. Она повторяла свои прыжки снова и снова, и Годфредо попятился, испугавшись, что они наткнулись на взбесившуюся собаку. Но Марими рассмеялась, сказав, что койот всего лишь охотится за дождевыми жуками. Ее народ называл койота обманщиком, потому что он умел лежать и притворяться мертвым, чтобы подманить к себе грифов, а потом хватал их и съедал.

Когда они подошли к пещере в небольшом каньоне, Марими остановилась и сказала:

— В эту пещеру никому нельзя входить, кроме меня и других шаманов. Этот закон распространяется на всех топаа и членов других племен. Но ты отличаешься от нас, твои предки живут далеко отсюда, и я думаю, Годфредо, что с твоими очками, которые позволяют тебе увидеть вещи, недоступные другим, и могут чудесным образом вызывать огонь, ты смог бы стать шаманом в своем мире. Поэтому ты не нарушишь табу, если войдешь в эту священную пещеру.

Ведя его за собой, она перешла на почтительный шепот.

— Наша Первая Мать покоится здесь.

Годфредо увидел старую могилу, возможно, тысячелетней давности. Положив на нее цветы, Марими сказала:

— Мы всегда делаем подношения Первой Матери. — Потом она показала ему рисунок на стене и поведала историю первой Марими. — Я рассказываю тебе это, Годфредо, потому что у тебя здесь пустота. — Она положила ладонь ему на грудь. — Это очень плохо для человека, ибо без веры, которая может заполнить пустоту, в ней поселятся злые духи. Духи печали и горечи, ревности и ненависти. Годфредо, я привела тебя сюда, чтобы заполнить эту пустоту мудростью Первой Матери.

Годфредо посмотрел на руку медного цвета на своей рубашке, которая когда-то была белой. Он заглянул в невинные, но в то же время умные глаза индианки, ощутил тяжесть гор вокруг себя, услышал странные перешептывания во тьме, почувствовал движение теней, наблюдающих и выжидающих. Пещера напомнила ему грот, в котором он побывал ребенком, где, как говорили, святой нашел исцеляющие воды. Вероятно, магические пещеры все-таки существуют, возможно, Первая Мать Марими и правда была здесь.

От мужчин топаа Годфредо научился носить с собой инструменты, и сейчас из кожаного мешочка, висевшего на поясе, он извлек красный и блестящий осколок обсидиана. Его острым краем он вырезал на чистой стене пещеры: «Ла Примера Мадре». Потом сказал с улыбкой:

— Теперь все будущие поколения будут знать, кто здесь похоронен.

Марими зачарованно смотрела на необычные очертания. Пока Годфредо рисовал свою карту и вел летопись, он пробовал научить ее читать. Но символы оставались всего лишь непонятными знаками. Теперь, когда она взирала на только что вырезанные буквы, луч света проник в ее разум. Протянув руку, она прикоснулась к стене и, ведя по буквам кончиками пальцев, произнесла каждую, внезапно осознав их смысл.

Глядя на нее, слушая ее мягкий шепот, Годфредо был потрясен. То было чудо, о котором он так просил, свершение его мечтаний: он научил Марими чему-то из своего мира. И в это мгновение он почувствовал, как его страстное желание сменилось более нежным чувством. Он влюбился в нее.

Взяв ее за руки, он повернул Марими к себе лицом.

— Ты девственница, потому что так завещала Первая Мать?

— Да.