Если ты останешься - Кортни Коул

И он уходит, исчезает в баре, и я понимаю, что стою на улице одна. Я качаю

головой и вздыхаю, собираясь внутрь, чтобы заказать свой бутерброд. Я понятия не имею,

что только что произошло, но Пакс Тейт твердо застрял в моей голове. И, мне кажется,

что он никуда не денется. Мой желудок трепещет, и я понимаю, что мне нравится эта

мысль.

Пакс

Я провожал Милу в гастроном всю неделю.

Понятия не имею, почему.

Я знаю только то, что... меня тянет к ней. У нее есть все то, чего нет у меня, и это

вытягивает из меня ад.

28

Она не сказала мне оставить ее в покое, это очаровывает меня. Она, кажется, в

восторге от сложившейся ситуации, как и я.

Поэтому, каждый день, в 11:00, я встаю с кровати и иду в душ, затем еду в город,

паркуюсь в том же месте и жду, пока она выйдет.

Каждый день она дразнит меня тем, что я ее преследую.

Каждый день я говорю ей, что она преследователь, потому что она выбирает путь

мимо моей машины. Не берите в голову тот факт, что я теперь паркуюсь непосредственно

перед ее магазином. Она хихикает и смотрит мне в глаза, и клянусь богом, я понятия не

имею, что делаю.

Но я продолжаю делать это.

И, кажется, ей это нравится.

Вчера она упомянула о том, что не работает сегодня, мне необходимо завести свой

«Календарь преследователя». Я люблю девушек с чувством юмора. И я должен признать,

что сегодня чувствую себя немного опустошенным, потому что не увижу ее. Она дала мне

мотивацию, чтобы вставать утром и с нетерпением ожидать нашей встречи.

Но не сегодня.

Я проснулся рано утром от беспокойного сна, меня разбудило то, что я ворочался.

Я всегда немного страдал бессонницей, и на самом деле, поэтому я начал принимать

таблетки много лет назад. Я понял тогда, как легко, как очень легко, проглотить таблетку

и провалиться в небытие.

У меня был терапевт после того, как моя мама умерла. Я не могу вспомнить, как он

выглядел, но помню, что он прописал мне снотворное. Оно помогло прогнать прочь

ночные кошмары.

Сейчас я помню о кошмарах только то, что они были ужасны. Мало того, я

использовал их, чтобы проникнуть в комнату отца и спать под его дверью. Он просыпался

утром и находил меня распластанным на полу. И я просыпался, не помня свои сны.

Мой терапевт сказал отцу, что это мозг защищает меня от эмоциональной травмы.

Ну, мой мозг проделал хорошую работу. По сей день, я не помню о событиях,

связанных со смертью моей матери.

Мой телефон гудит на тумбочке. Я беру его в руки, и ищу сообщение от моего

отца.

«Тебе нужно прийти и подписать свои бумаги»

Черт. Уже?

Я швыряю телефон на стол, по которому он скользит, врезаясь в стену. Каждую

четверть года я должен подписать бумагу для моего трастового фонда, поскольку он

пополняется от семейного бизнеса моей матери. Технически я единственный наследник ее

акций. Это заноза в заднице, но это необходимое зло.

Я на пути в душ, когда раздается звонок в дверь, и я останавливаюсь. Я не ждал

никого. Лучше, чтобы никто не пытался продать мне религиозные книги.… Иначе они

останутся без зубов.

Черт возьми.

Посмотрев через окно на свою дверь, я увидел, что шлюха-Джилл стоит на

крыльце, нервно перенося вес с левой ноги на правую. Я вздохнул. Я, правда, не в

настроении для этого, но все равно открываю дверь. Думаю, мне стало ее жалко из-за

отчаянного взгляда. Она почти всегда приходит ко мне, когда у нее нет денег, чтобы

купить товар у дилера.

Минет на линии горизонта. Это наша сделка. И сделка была ее идеей. Кто я такой,

чтобы отказаться от этого?

Джилл улыбается, когда открывается дверь, показывая сероватые зубы. Это