Если ты останешься - Кортни Коул

голой коже груди, ведет пальцами вниз к моему поясу и расстегивает мои джинсы. Она

наклоняется и обводит языком вокруг моего соска, а затем берет мой член в свои руки. Я

мгновенно возбуждаюсь.

Я немного вздыхаю, она работает пальцами вверх и вниз по моему члену, за

пределами моего нижнего белья. Черт. Я проклинаю свои тестостероны.

— Хорошо, — вздыхаю я. Как будто трудно получить минет. Я спускаю штаны, и

она опускается на колени передо мной, беря в рот. Я теряю себя в данный момент в

удовольствии, ее губы образуют вакуум вокруг моего члена. Они раздвигаются,

перемещаются, сосут, а я смотрю на озеро.

Пока голова Джилл качается, я наблюдаю за течением, волнами и парусниками. Я

смотрю на летающих чаек, смотрю на солнце. И тогда лицо Милы непрошено вторгается в

мой разум. Ее лицо отличается от лица Джилл, насколько это возможно; свежее и

невинное. Я сконцентрировался на нем, затем представил ее пышные сиськи, с розовыми

сосками, которые указывают на солнце.

Это заставляет меня кончить намного быстрее, чем обычно. Я стону и делаю рывок

в рот Джилл, даже не смотря на нее. В моей голове — это рот Милы. Это руки Милы

держат мои яйца, слегка сжимая их.

Я кончаю.

И, открыв глаза, я с ужасом вижу лицо Милы.

По-настоящему.

Мы с Джилл находимся на пляже, ниже моего дома. Я прекрасно вижу свой дом, и

прекрасно вижу, что Джилл наклонилась передо мной и сосет мой член.

Еще, я вижу лицо Милы.

И я чувствую, что она в ужасе.

Глава 8

Мила

О, Боже мой.

Я чувствую, будто товарный поезд просто врезался в мою грудь, выбивая весь

воздух из легких. Но не знаю, почему. Пакс, даже в малой части, не под моей опекой. Но

он приезжал ко мне каждый день, поэтому я чувствовала, что между нами было взаимное

притяжение. Я имею в виду, он приезжал в город на весь день, только для того, чтобы

побыть со мной. Честно говоря, это все, о чем я могла думать. Он даже вторгся в мои сны.

Но ясно, что я была неправа. Мое увлечение к нему не взаимно.

Девушка, сделав ему минет, оставила его на пляже.

Даже думать не могу. Моя голова закрутилась в тумане гнева и обиды. Я просто

схватила вещи, ключ от автомобиля и побежала. Думаю, я слышу его голос, зовущий меня

по имени, но не оборачиваюсь. Я открываю свою машину и сваливаю все свои вещи в

нее.

С надеждой я смотрю в зеркало заднего вида, но его там нет.

Я выдыхаю.

Я не уверена в том, что сейчас чувствую. Разочарована я, или нет? Часть меня

хочет, чтобы он заботился обо мне, чтобы бегал за мной. Но он этого не делает. Таким

образом, я поняла, что ему все равно. Мне хочется плакать. Это смешно. Но я плачу.

Я плачу из-за того, чего даже не началось.

А потом я плачу, потому что чувствую себя еще глупее из-за таких глупых мыслей.

Я — идиотка.

Я еду к своему магазину. Приехав, сижу какое-то время в машине. Наконец, я взяла

себя в руки и вошла внутрь. Я перевернула табличку на «Открыто», надела фартук и

31

принялась делать то, что всегда делаю, когда счастлива или грущу, или мне скучно, или

хорошо, что угодно.

Я рисую.

Я рисую солнце, нависающее над краем озера у дома Пакса. Я рисую серую

расплескивающуюся воду, а затем перехожу к темному солнцу, позволяя краске капать на

воду. Оно идеально подходит, я его чувствую. Бурное, черное, сердитое. Все слова,

которые могут быть использованы для описания солнца, соответствуют моему

настроению.

Колокольчик у двери зазвенел, и я вздохнула. Обычно я не надеюсь, что клиенты

не придут, но сегодня я бы хотела побыть одна. Я поворачиваюсь, готовая, чтобы

улыбнуться клиенту, моя кисть еще в руке.

Но это Пакс.