Все будет хорошо - Наталия Костина-Кассанелли (2011)

— Мать его невесты, Николай Андреич. — Катя Скрипковская сочувственно взглянула на невыспавшегося начальника.

— Малышева Вероника Валерьевна, — пояснил Лысенко. — Ее Бухин на кухне валерьянкой отпаивает.

Вероника Валерьевна сидела на стуле, отодвинутом от кухонного стола, и плакала. Виду нее был жалкий, так как плакала она довольно давно.

— Это все она, она! — Вероника Валерьевна комкала в руках насквозь мокрый носовой платок, как будто пыталась его отжать. — Это она! Змея эта подколодная, жена его бывшая. Звонила сюда по телефону, угрожала…

— Как именно угрожала? — Банников вошел в кухню. Саша Бухин капал в рюмку что-то едко пахнущее. — Погоди, Саня, — шепнул ему майор, сел напротив Вероники Валерьевны и спросил задушевно: — Так она вам угрожала? Или она зятю вашему будущему угрожала, Сергею?

— Угрожала. И не один раз. Я сама слышала.

— Так, — сказал Банников и отодвинул рюмку. — Так. С этого момента давайте подробненько. Хватит, Саня, поить даму отравой… Пальчики здесь сняли? Ага, тогда ты нам лучше по кофеечку сделай. А то я после суток на ходу сплю, — доверительно пожаловался он.

— Ах! — Вероника Валерьевна попыталась взбить прическу. — И мне покрепче, пожалуйста, молодой человек… Кофе вон там, — подсказала она, тыча пальцем в шкафчик.

— Вы умойтесь пойдите холодной водичкой, — посоветовал Банников, — сразу полегчает.

Кофеварка в умелых руках Бухина загудела и стала выдавать на-гора одуряюще пахнущий напиток, запах которого тут же перебил витающий в кухне аптечный дух.

— Что-то она там долго, — кивнул майор в сторону ванной.

— Женщина же, — сказал понимающе Бухин. — И возраст тоже…

— Вот про возраст ты ей, пожалуйста, даже не намекай. — Банников отхлебнул из чашки. — Ого! Вот что значит настоящий!

— Спасибо. — Вероника Валерьевна появилась на кухне освеженная, причесанная и даже благоухающая. Она уселась и придвинула к себе чашку. — Спасибо вам за участие. Моя дочь…

— Ваша дочь, — перебил ее Банников, — в квартиру заходила?

— Нет, конечно. Я ей не позволила. Она беременна, и в ее положении…

— Беременна от кого? От Кузнецова?

— А от кого же еще? — Вероника Валерьевна удивленно вскинула свежеподведенные брови.

— А почему вы не позволили ей войти в квартиру? Вы что, уже знали, что Кузнецов убит?

— Ну откуда я это могла знать? Э…

— Николай Андреич.

— Откуда, к примеру, я это могла знать, вы сами подумайте, Николай Андреич?

— Отчего же вы тогда дочери не дали войти в квартиру?

— Это все с самого начала было очень подозрительно. Телевизор слышно — а на звонки в дверь никто не отвечает! И утром телефон не отвечал. Ни мобильный, ни домашний. Ликуся звонила, звонила… Потом мы с ней поехали на работу, а там его нет. И Гера говорит, что с утра Сереженьку не видел. Да. Так мы сразу сюда. Я сразу поняла, что что-то случилось и отправила Ликочку вниз, во двор. А сама открыла дверь и вошла в квартиру… — Вероника Валерьевна закатила глаза.

— А бывшая жена Кузнецова, она когда звонила?

— Два дня назад. Часов так… э… после десяти вечера. Я как раз взяла трубку…

— И она сразу стала вам угрожать?

— Да! Я сразу поняла, что эта штучка хочет оттяпать и квартиру, и машину. У нее и так денег куры не клевали! И все было мало. Есть такие люди, знаете. Да! А теперь… теперь Ликусин ребенок останется без ничего!

— Так что она конкретно вам сказала? Что убьет кого-либо? Вашу дочь? Своего бывшего мужа?

— Он ей не бывший, — подал голос Бухин. — Они еще не развелись.

Банников сердито покосился на него.

— Она попросила позвать к телефону Сергея, — наконец выдавила из себя свидетель. — Совершенно наглым, возмутительным, угрожающим тоном! У нее ребенок совсем не от Сергея, представляете? — затараторила Вероника Валерьевна. — Неизвестно от кого. Да! А записан как его! И она еще от нас смеет требовать…