Все будет хорошо - Наталия Костина-Кассанелли (2011)

На первом же утреннике в младшей группе Степан Варфоломеич вышел к малышам — красный бархатный халат, расшитый серебряными звездами, посох с набалдашником, украшенный дождиком, высокая шапка, кудрявая борода, волосы, брови и усы, которые составляли единое целое с шапкой. Вот из-за этой проклятой шапки все и вышло. По сценарию Дед Мороз должен был, обходя вокруг елки, спрашивать у малышни, как его зовут. Степан Варфоломеич громко стучал посохом и вопрошал:

— Как-как? Не слышу?

Младшая группа, по сценарию же, молчала. Тогда Дед Мороз наклонился под елку, где сидела маленькая девочка, играющая зайчика. Она и должна была объявить всем, что прибывший — не кто иной, как долгожданный Дедушка Мороз. Так вот, когда майор Шатлыгин, согнувшись в три погибели, полез под елку к зайцу, шапка зацепилась за ветку и повисла, а вместе с ней повисли борода, усы и брови. Майор, взволнованный премьерой, утраты не заметил. Сверкая в свете люстры и вспышек родительских фотоаппаратов лысиной и грозно шевеля своими родными черными бровями, он спросил у насмерть перепуганного зайца:

— Ну, так как же меня зовут?

Девчушка, играющая зайца, замерла, а потом в ужасе закричала: — Бармалей!

— Бармалей! Бармалей! — кричала вся младшая группа, топая в восторге по полу ногами и напрочь разрушая сценарий.

Вера Ивановна, изо всех сил колотя по клавишам старенького пианино, играла бравурный марш и делала мужу знаки, которые тот никак не мог истолковать, все еще не замечая, что остался без бороды, усов и шапки. Но при своих знаменитых бровях. Он еще раз пошевелил бровями и вплотную придвинулся к обмершей малышке:

— Как же меня зовут, заинька?

И сам шепотом подсказывал: «Дедушка Мороз!» Но та, зажмурившись от страха, все твердила свое:

— Бармалей, Бармалей!

В конце концов шапку отцепили, детей успокоили, несостоявшегося Деда Мороза потихоньку вывели из зала, закрепили на нем злополучную деталь туалета и весь спектакль начали заново. Все прошло хорошо и по сценарию. Елочка зажглась, дети получили подарки, а Степан Варфоломеич — свое прозвище. Мамы и папы, присутствовавшие на спектакле, разнесли этот случай по всему Управлению. Уже на следующий день все, кого майор Шатлыгин встречал, спешили его уверить, что в роли Бармалея он был неподражаем, Он честно отыграл все утренники, понимая, что расстраивать Верочку отказом от роли не имеет права. Но на следующий год играть Мороза отказался категорически.

— Знаешь, как меня теперь на работе из-за этих твоих утренников дразнят? — спросил он у жены, огорченной его отказом.

— Как?

— Бармалей. Так что пригласи на эту роль кого-нибудь другого.

— Имеются следующие рабочие версии. — Банников откашлялся. — Первая: компаньон убитого — Герман Томашевский. Общий бизнес, могли что-то не поделить. В день убийства Томашевский ссорился с Кузнецовым. Тот даже его ударил. Их видела соседка, сам Томашевский этого не отрицает, хотя и говорит, что они не дрались. Томашевский не скрывает, что хорошо умеет стрелять. Кузнецов убит, прямо скажем, весьма профессионально. Что же касается того, что еще раз стреляли уже в труп…

— Очень удобно: спустился — убил. Пара минут — и дело в шляпе. Или тело. Кстати, шляпы мы не обнаружили, — развел руками Лысенко.

— Сострил? — Банников тяжело посмотрел на друга. — Игореша, ты все сказал или на подходе еще пара свежих шуток?

— Ладно, мир, — вздохнул капитан. — А оружие? Орудие, так сказать, убийства? Мы же при обыске у него ничего не нашли.