Все будет хорошо - Наталия Костина-Кассанелли (2011)

— Так у него куча времени была! Кузнецова утром обнаружили? Утром. А он ночью вышел и выбросил. Или спрятал. Мог и с женой договориться. Кстати, пистолет, оставленный на месте преступления, якобы жена Томашевского нашла три недели назад на стройке. Экспертиза показала, что из него в тот день не стреляли. Томашевские рассказывают, что Кузнецова пыталась застрелиться как раз из этого пистолета. Похоже на правду. На нем ее пальчики, хотя и чуть смазанные. Так что пистолет этот Томашевский мог и сам подбросить, чтобы запутать следствие.

— А второй фигурант? По «Беретте» есть что-нибудь?

— Вот по второму, Степан Варфоломеич, совсем не ясно. Зачем стрелять в уже убитого? Стреляли примерно через полчаса-час после того, как Кузнецов был убит. Что это значит? Покурили, пошли проверить? И выстрелили еще три раза на всякий случай? Причем все три — практически мимо. Что это? Обида? Злость? Или…

— Чтобы запутать следствие. — Лысенко глядел невинными голубыми глазами и нахально улыбался.

— Капитан Лысенко, у вас есть какие-то версии, предположения? Может, вам уже все ясно? Или мы сюда явились языки почесать, а, Игорек?

— Я, Степан Варфоломеич, всегда думаю, даже если языком, как вы выразились, чешу. Когда языком чешу, я даже особенно активно думаю. — Лысенко вздохнул. — Со вторым стрелком полные непонятки. Зачем, спрашивается, было стрелять в покойника? И не раз, а три раза. Пойду, как говорится, и еще раз гада, пристрелю. Только почему-то мимо. И оружие солидное. Бандитское. Вывод напрашивается пока один: приводили отчитаться. Предположим, есть такая пара: стрелок — хозяин. Хозяин заказывает нашего Кузнецова и ждет — например, внизу в машине. Стрелок делает свое дело, докладывает хозяину, и они оба идут проверить. И тогда хозяин стреляет еще — из неутоленного чувства Мести. Чем-то он крепко ему насолил, покойник.

— Так не было посторонних в это время, Игорь Анатольич, — робко сказала Катя. — Не было никого. Только девушка, которая приходила к Морозову и делась потом неизвестно куда.

— А зачем нам посторонние? Стрелок, может, в этом подъезде и живет. Тот же Томашевский. У него, кстати, и ключи были от квартиры Кузнецовых. Кузнецова им сама оставила, цветочки поливать. Сделать копии в любой мастерской — полчаса работы и пятерка денег. Мастерскую нужно поискать, думаю, отыщется где-нибудь неподалеку. Он мог войти и еще раз, когда Кузнецов был уже мертв. А заказчик — тот самый телемастер. Томашевский…

— Выяснили, где он был на время убийства?

— Говорит, что дома, Степан Варфоломеич. Смотрел телевизор. Жена подтверждает.

— Жена что хочешь подтвердит. Из какого оружия был убит Кузнецов, выяснили?

— Из пистолета «ТТ», предположительно.

— А экспертиза что говорит?

— Официального заключения нет. Пока навскидку… Сегодня обещали сделать по всем позициям.

— А что насчет телемастера, которого опознали Томашевские?

— Работаем. Кстати, сам Томашевский упорно не хотел его узнавать. Говорит, память на лица плохая. А по-моему — просто не желал. Опознала жена. А потом вроде и он признал. Кстати, то, что сам Томашевский упорно не хотел его узнавать, говорит явно не в его пользу.

— Но жена же его узнала?

— Может быть, он ее предупредить не успел, Степан Варфоломеич. Очень на то похоже.

— Предъявляйте Кузнецовой и далее всем, кто был на этом пикнике. Устанавливайте личность. Кто-то же его привел?

— А если никто не опознает?

— Значит, сам Томашевский и привел. Тогда все сходится. К нему этот телемастер и приходил.

— Ниночка, мне с вами поговорить нужно. — Игорь Михайлович Емец подвинул хлипкий больничный стул и тяжело сел. Стул под его большим телом скрипнул, но устоял. Чего только этот стул не видел и не слышал за свою нелегкую больничную жизнь…