– Да, хорошо, – разочарованно высказалась Анна, а сама подумала, что это уже вряд ли. Ей видеть Дениса не хотелось, как и, скорее всего, ему ее. Недаром Стас так закрыт. Видимо, проводник провел уже инструкцию, как вести себя с журналисткой. То есть с ней.

До отеля они ехали молча. Выйдя на улицу, Анна коротко поблагодарила Стаса, забрала вещи и ушла.

Глава 10. Взмах крыла бабочки может усилить пожар

Савина была настолько счастлива, когда добралась до номера, что первым делом забралась в ванну и нежилась полчаса в горячей воде. У дяди Саши получилось только умыть лицо и почистить зубы.

Думать ни о чем не хотелось, а уж что-то делать – тем более. В комнате звонил-надрывался мобильный, но Анна не спешила к нему подходить.

Ей нужно время для себя. Все остальное – подождет.

Мелодия доиграла, и через минуту взвизгнула снова. Кто же так сильно хотел с ней поговорить?

Пришлось все-таки вылезти из уютной ванны.

Десять пропущенных от Бережного и в дверь кто-то настойчиво долбился.

– Иду! – ответила Анна и дернула за ручку. Прохладный воздух из коридора прошелся по влажной коже.

– Можно войти? – спросил он низким голосом. Взгляд проводника скользнул по ее мокрым плечам и сменил холодный оттенок на замешательство. Мужчина отвернулся и стал рассматривать номер на деревянной планке.

– Да, заходи. Я сейчас, – Анна впустила его в комнату, а сама скрылась в ванной. Припала к стене. Было так жарко, что она не ощущала холода кафеля.

Ее трусило от напряжения. Знала, что им придется встретиться, но сейчас совершенно не была готова. Что ему говорить? Как смотреть в глаза? Бояться его или ненавидеть… Вдохнула-выдохнула. В груди разрастался ком, словно глотнула кусок ваты и он не давал дышать.

Как сквозь вакуум услышала голос Дениса из комнаты:

– Анна, ты в порядке?

Откашлялась. Попыталась снова вдохнуть – не помогло: голова закружилась, и она съехала по стенке, едва не задев виском раковину.

* * *

Денис шел по коридору настроенный злобно и жестко. Чтобы не сомневаться, постучал громко и настойчиво, сразу, как только добрался до двери. Иначе не поговорит. Иначе не освободит себя и ее от этой сети.

Анна открыла быстро.

Только из душа. Влажные волосы занавесили половину исхудавшего лица. Девушка была обернута полотенцем, на ее впалых щеках горел нездоровый румянец. Плечи и ключица в дорожках воды. Волосинки на худых руках приподнялись, стоило сквозняку из коридора скользнуть по мокрой коже.

Денис задержал дыхание. Издевается?

– Можно войти? – не своим голосом спросил он.

Анна что-то промямлила и убежала в ванную.

От хлопка двери, Разумов вздрогнул. Будто крышка ловушки упала на голову. Придавила плечи, отчего Денис ссутулился и скрипнул зубами. Невыносимо больно быть здесь, но надо. Нужно доиграть эту пьесу с достоинством.

Солнце настойчиво светило в окно. Сегодня снова было жарко. В отличие от того дня, когда они ходили в поход. От того дня, изменившего все. Как же он ошибся! Пошел на поводу хмеля и эмоций. Нельзя было, нельзя.

Швы на спине тянули и зудели; мышцы второй день горели и будто разрывались изнутри. Денис был готов к любым нагрузкам, но не к груде камней на голову и плечи. Как его еще не прибило совсем?

Хотя сейчас физическая боль его не беспокоила, а, наоборот, отвлекала от тягостных раздумий.

Денис сглотнул осевшее неприятное чувство, что растекалось во рту горьким настоем. Нехорошо получилось с Анной. Не нужно было так увлекаться нею. Вообще ничего не нужно было! Он словно во сне подписал договор о походе, затем договор об охране, а очнулся уже утром с чувством, что затянул петлю на шее добровольно. А потом это вечер у озера и…

Денис тряхнул головой. Перед глазами крохотными мушками запрыгали солнечные зайчики. Пока был подальше от нее было легче переносить свои чувства, а сейчас жар застилал кровавым мороком сознание.