Полнолуние любви Том 1 - Ана Морецон, Рикарду Линьярес, Мария Барбоза, Марсия Пратес (1995)

– Я не умею обращаться с твоим телефоном. Помоги мне, я хочу позвонить маме, – сказал Родриго, когда Рутинья вошла в комнату с блюдом золотистых креветок.

– Бедный, обиженный малыш хочет пожаловаться мамочке на злую тётю Рутинью. Сейчас сделаем. У тебя хорошая мать, и я ничуть на неё не обиделась, ты зря беспокоишься.

– Я совсем не беспокоюсь. Просто хочу передать ей, что со мной всё в порядке.

– Я тоже так думаю.

Эрме подошла к телефону, сказала: «Хорошо, обязательно передам», и положила трубку.

– Чудеса, – пояснила она Эмилии и Урбано, – дети Женуины уже звонят, чтобы просто передать ей привет. Эмилия, тебе не стало лучше? – озабоченно спросила Эрме, не услышав от Эмилии злобного комментария.

Это могло означать лишь одно – Эмилии худо.

– Меня всё время мутит, – жалобно сказала Эмилия. – Ощущение, что я плыву в качку на корабле.

– Эмилия, почему ты не хочешь пойти к врачу? Я за тебя очень волнуюсь. – Урбано взял руку жены.

– Нет, нет. Я не хочу узнать что-нибудь ужасное о своём здоровье.

– Но ты худеешь. Я уверен, что ничего страшного у тебя нет, зачем же мучиться понапрасну.

– Вполне возможно, что у тебя глисты. Любишь не прожаренное мясо, – высказала свой диагноз Эрме.

– Какую гадость ты говоришь, Эрме. Урбано, отведи меня в спальню.

Кротость Эмилии обескураживала и пугала, поэтому Эрме решила бросить пробный шар.

– Эмилия, может, посадить тебя в кресло у окна? Ты увидишь много интересного. Сегодня полнолуние, и люди сходят с ума. Аугусто протащил Мерседес, как пастух овцу на плече или как волк добычу. Усадил в машину и увёз куда-то. Тулио пошёл к Женуине. Мальчишки что-то замышляют. Уго сломал руку неизвестно где. Бедная Зели! Флавия теперь ходит в форме стюардессы «Панам», ей очень идёт. Буби не может добраться до своего клуба здоровья, потому что бастуют все автобусы штата. Пятнадцать человек скончались от отравления майонезом…

– Хватит, Эрме. Урбано, я же просила отвести меня в спальню.

Урбано и Эрме многозначительно переглянулись.

…Аугусто вёл машину, искоса поглядывая на Мерседес. Дорога поднималась серпантином в горы, огромные деревья всё ближе и ближе подступали к ней. Клочья облаков цеплялись за их вершины.

– Куда ты меня везёшь? – не выдержала Мерседес. – Что это за место?

– О, мы, наконец, заговорили. А мне показалось, что от всей этой красоты ты потеряла дар речи.

– Ошибаешься. Чтобы я потеряла дар речи, нужно совсем другое. Я не индеец, чтобы любоваться природой.

– Я знаю, ты предпочитаешь другую обстановку. С кондиционером, с компанией нарядных бездельников, которые только и умеют, что держать в руке бокал с аперитивом, но – ничего не поделаешь! Тебе придётся довольствоваться моей компанией и к тому же без одежды. Дом, куда мы едем, пуст. Его хозяева уехали и оставили мне ключи. Вокруг тишина, и только шум воды нарушает её…

Машина свернула вправо, и под знак «частное владение, въезд запрещён» Аугусто проехал ещё две мили. Он остановил машину на маленькой площадке среди гранитных глыб. Сверху, будто с неба, низвергался водопад. Над ним стояла радуга.

Аугусто вышел из машины и открыл дверь для Мерседес. Она, чуть помедлив, снизошла и, будто одаривая и его, и водопад, и всю природу, покинула машину. Но тут же, уселась на камень.

Аугусто разделся и со скалы прыгнул в маленькое озерцо, образованное водопадом. Он плыл, приближаясь к мощной стене воды, ниспадающей гладко и бурлящей там, где она падала в озеро.

Мерседес не выдержала и крикнула:

– Эй, не надо туда! Это опасно!

Аугусто обернулся и что-то ответил, но из-за шума воды она не услышала. Аугусто махнул рукой, призывая её к себе. Мерседес медлила, тогда он, подплыв к ней, обрызгал её с ног до головы…

Вода в озере была тёплой и нежной. Но ещё нежнее были руки Аугусто. Мерседес закрыла глаза и отдалась в их власть.