Полнолуние любви Том 2 - Ана Морецон, Пикарду Линьярес, Мария Барбоза, Марсия Пратес (1995)

– Эта история очень опасна, и я боюсь, что рано или поздно тебе придётся рассказать Дугласу, что у тебя нет никакого наследства.

– Ах, наплевать, больше всего для меня важны сейчас отношения с Аугусто. Ты думаешь, я могу ему верить?! После всего, что он мне сказал? Он ведь меня предал! И я боюсь, что он вдруг снова скажет, что я польстилась на его деньги, что он ошибся во мне.

– Нет, Мерседес, нет, он один раз разговаривал о тебе со мной, и я поняла, что он по-прежнему тебя любит, рискни, Мерседес: оставь Дугласа вместе со всей этой грязной историей о несуществующей матери. Скажи Аугусто, что у тебя ребёнок от него. И всё станет на свои места.

Женуина еле успевала отбрехиваться от товарок, стоя за прилавком. Они говорили о том, что Диего очень хорош собой, что любая женщина от него просто сойдёт с ума, что очень интересно, как это они живут в одном доме. Лишь слепая, но разумная Робертона заметила, что такие люди, как Диего, приносят только зло.

– Запомните все, что Диего поселился в моём доме только потому, что оказался в беде! – резко говорила Женуина. – Бросить несчастного на улице я не могла, я даже голодную собаку всегда готова накормить, у меня с Диего ничего нет, то есть я хотела сказать... между нами ничего нет. А хотите узнавать – узнавайте, делайте констелляцию.

– Констелляция – это то, что имеет отношение к звёздам! Неужели Тулио тебе этого не объяснил? – спросила Эмилия. – Ты, наверное, имела в виду констатацию?

– Вот именно, констатацию! Хотите, идите и делайте констатацию и прекратите сплетни. Если они дойдут до ушей Тулио, я вам вырву язык! Тулио ужасно ревнивый.

– Ах, подруги! Что только сеньор Диего делает с нами! – закатив глаза, сказала Сокорро.

– Да, король – он и в рубище король, – подтверди Алтина.

– Да ну вас к чёрту! – сказала Женуина. – У меня есть дела поважнее, чем слушать ваши глупости. Мне надо съездить в город.

Женуина знала, что Роза – одна из немногих, кто хорошо относится к Мерседес, и решила посоветоваться с ней. Каково же было её удивление, когда она застала в лавке не только Розу, но и Мерседес.

– Доченька! Какая радость, а я так хочу с тобой поговорить! Ведь мне ходить в твой дом – нож острый. Эта корова всё время попрекает меня каким-то лифтом, идём, моя красавица, погуляем, поболтаем, тебе нужно много ходить, иначе ты испортишь свою чудную фигурку. Ты не обижайся, Роза, тут нет никаких секретов, просто иногда хочется поговорить по душам.

Они сели в кафе, и Женуина с грустью смотрела на прелестное треугольное, исхудавшее личико дочери. Мерседес было очень стыдно, что она с какой-то неизвестной тёткой и отцом задумали предать мать.

– Мамочка, скажи мне: можно ли исправить непоправимое? – спросила она.

– Нельзя поправить только смерть! А кроме смерти всё поправимо! Хотя... у тебя особый случай. Ты отвечаешь за другую жизнь – за жизнь своего ребёнка.

Мерседес молчала.

– Почему ты молчишь?

– Потому что мне стыдно признаться в своей ужасной лжи, хотя нет, я ведь не знала… Я думала, что этот ребёнок от Дугласа, но врач мне сказал, что я на четвёртом месяце. Это – ребёнок Аугусто, мама.

– И ты ему не говоришь об этом? Ты крадёшь у него такую радость? Как же ты всё-таки похожа на своего отца!

– Мне нужно подумать, мама.

– О чём думать? Один шанс в своей жизни ты уже упустила. Но Пресвятая Дева Гвадалупа вернула его тебе, так держись за него!

– А если я останусь ни с чем? Я потеряю Дугласа и Аугусто. Ты не подумай: дело совсем не в дорогих платьях и уж совсем не в деньгах, ведь у Аугусто намного больше денег, чем у Дугласа. В этом смысле я буду в большем порядке.

– О Господи! Твой отец хочет поставить на лохматую лошадку… А ты, ты даже не знаешь, на кого поставить… Как ты можешь во всей этой истории думать о деньгах! Что ты за человек, Мерседес?!