Полнолуние любви Том 2 - Ана Морецон, Пикарду Линьярес, Мария Барбоза, Марсия Пратес (1995)

– Не знаю, – честно ответила Нанда. И добавила неуверенно: – Может быть, вам с доной Лаис поговорить?

Конрадо оставил у портье записку для Лаис с просьбой прийти к нему в номер после ужина. Он не был уверен, что бывшая жена выполнит эту просьбу, и был даже несколько обескуражен, когда в условленное время в дверь постучали, и вошла Лаис.

– Спасибо, что пришла, – только и мог выговорить он.

– Я понимаю, ты хочешь поговорить... Так получилось, извини... Но я верю, что мы постепенно привыкнем к новой ситуации.

– Лаис, меня... – Конрадо был взволнован и жалок. – Я хотел спросить: это, правда, что между тобой и Буби никогда ничего не было?

– Почему же – не было? Была дружба двух людей, попавших в очень тяжёлую жизненную ситуацию.

– Боже мой, но ведь это же, трагедия! – Конрадо резко встал и ушёл в другую комнату, чтобы Лаис не увидела, что он вот-вот расплачется. – Прости меня, я ведь был уверен, что у тебя с ним роман, да ещё такой пошлый, – сказал он, вернувшись. – Портье в Ботофаге сказал мне...

– Значит, ты следил за мной! – глаза Лаис загорелись от обиды. – Спрашивал чужих людей, а мне не верил, меня не спросил.

– Но ведь другие тоже так думали…

– Другие меня не волнуют... Другие не прожили со мной двадцать пять лет, не знали, какой у меня характер, какие принципы; прости, но другие не разделяли со мной постель. Я тебя любила, Конрадо, любила! Неужели ты этого не видел?

– Прости меня, прости! – Конрадо уже не мог сдерживать рыданий.

Лаис вышла и тихо прикрыла дверь.

Винисиус проснулся оттого, что Лаис не было рядом. Свет огромной полной луны заливал номер. Лаис стояла у окна. Винисиус подошёл к ней, поцеловал её глаза и почувствовал солёный вкус слёз.

– Что такое, моя хорошая? Было так тяжело?

– Обними меня крепче, Винисиус, обними и ни о чём не спрашивай, только обними. Как это два человека могут жить вместе столько лет, не зная друг друга по-настоящему? Как?

– Ты ошибаешься, Лаис. Мы женимся в молодости, а жизнь нас меняет, и мы осознаём, что жизнь нас меняет, но только не понимаем, что жизнь меняет и других.

– Но почему это так? Почему мы слепы?

– Не знаю... не знаю. Может быть, потому, что романтическое восприятие человека, с которым ты связал жизнь, слишком сильно. И если люди счастливы, то зачем что-то менять в этом восприятии. Психологи это называют неизменностью информационного поля. Давай я тебя уложу спать.

– Я хочу уехать отсюда, – жалобно попросила Лаис.

– Конечно, мы уедем, завтра на рассвете. Есть и другие места, не хуже. Спи, моя родная, завтра рано вставать.

Китерию, наконец, привели в более-менее, божеский вид: огромные волдыри на спине и руках зажили, но вот с лицом не всё было в порядке. Поэтому с утра она напудрилась, как клоун, пудрой, смешанной с тончайшим порошком стрептоцида, надела длинное платье с разрезом спереди и огромным бантом на причинном месте и ещё до завтрака спустилась вниз в холл. Она спросила, в каком номере проживает Лаис Соуто Майя. Дежурный администратор ответил, что сеньора Соуто Майя покинула отель час назад.

– Как – покинула? – растерянно спросила Китерия.

– С чемоданами, – вежливо пояснил администратор, всеми силами стараясь сдержать улыбку: подобного чучела он не видел за всю свою трудовую деятельность в шикарных отелях.

…Диего и Мария устроили маленькую пирушку в гостиной пансиона Эмилии. Как в прежние прекрасные времена, они пили шампанское, Диего показывал Марии «самолётик», снова пили шампанское, и снова Диего показывал «самолётик». За этим занятием их и застала Эмилия.

– Это что же происходит! – заорала она. – Вон отсюда!

– Эй, постой! – погрозила пальчиком Мария.

– А что случилось? – спросил Диего, встав с дивана и покачиваясь.