Дрессировщик. Искупление - Ольга (Anabolik) (2021)

— Я понимаю. Может, никогда и не решусь вести сама, без инструктора. Но мне пока безумно нравится обучение.

— Это все?

Женя осеклась. Видимо, совсем иначе представляла реакцию Игоря на свой восторженный рассказ, глаза, до того ярко блестевшие, потускнели.

Она потупилась, вздохнула прерывисто, лишь этим показав, насколько ей сложно дается разговор, а потом резко подняла голову и сделала несколько шагов в сторону Игоря. До этого ведь так и стояла у стенки, словно приклеилась, ни на секунду не сдвинулась с места:

— А знаешь, я тебе наврала! — и еще на пару шагов ближе. Но пока еще хватало дистанции, чтобы смотреть друг на друга прямо, а не в позиции сверху вниз или наоборот. То ли побоялась приблизиться, то ли еще жива в ней была природная тактичность: Игорь не помнил, чтобы Женя когда-то кого-то пыталась унизить. — Я хотела задать вопрос!

— Спрашивай. — К Суворову вернулось ощущение, что он на своей территории, с которой совсем недавно был выбит ее откровениями.

— За что ты со мной так? Тогда и сейчас? — горящий взгляд и закушенная губа, пальцы, сжатые в маленькие крепкие кулачки, — все это бросалось в глаза, не могло не бросаться.

— Как именно?

Игорь прекрасно понимал, о чем речь. Но не спешил признаваться в этом.

— Как последний моральный урод. Или ты другого мнения о себе? Считаешь себя благодетелем?

— А разве я поступил с тобой плохо? Не на улицу же выгнал?

— Действительно… Прости, что-то я погорячилась… Ведь если бы не твоя забота, я никогда не узнала бы, как классно быть с Валерой…

Глава 28

— Ну, как, вы тут еще не совсем без меня закисли? — Симонов, словно ждал момента, ввалился в палату. Не дал договорить. А может, и к лучшему: Игорь уже услышал все, что хотел, и все, что не хотел, тоже был вынужден выслушать.

— Знакомьтесь, это фрау Кириллова. Не удивляйтесь, она из русских немцев, перебралась сюда в девяностые вместе с семьей, получила образование и нотариусом тоже стала здесь. Но замечательно говорит по-русски, так что мы великолепно обойдемся без всяких переводчиков. — Надо же… Игорь Симонова терпеть не мог, по разным причинам, однако, уже в который раз был вынужден признать, что этот прохвост был очень расчетливым и проницательным. Сам Суворов даже не вспомнил о том, что немецкий нотариус может вообще не понять, о чем они говорят, и что написано в документах. А этот, поди ж ты, и вспомнил, и продумал, и просчитал. Нельзя не уважать, как бы ни хотелось ненавидеть.

— Здравствуйте. Спасибо, Валерий, за презентацию. Вы, я так понимаю, Суворов Игорь, да? — приятная женщина средних лет как никто могла сойти за нотариуса: малоприметная внешность, строгий деловой вид, сухой, очень сдержанный голос. Такую можно вполне не узнать при новой встрече, и каждый раз знакомиться, как будто в первый раз увидел.

— Да. Он самый. Сейчас покажу документы. — Он подкатился к шкафчику, где лежало все самое ценное. К своему удивлению, был очень рад тому, что появилась возможность вернуться в деловое состояние, привычное и родное.

— Тогда я здесь присяду и начну проверять набросок доверенности. С вашего паспорта можно снять ксерокопию?

— Нужен российский или загран? Ксерокс есть, по-моему, на стойке приемного отделения. Больше не знаю вариантов.

— Не переживай, Игорь, я найду. — Симонов вмешался опять, хоть его и не просили.

— Отлично. Валерий, ваши документы тоже потребуются. Или их заверенная копия.

— Все будет, не переживайте.

— А вы, девушка, кем приходитесь доверителю или доверенному лицу? — Фрау Кириллова, наконец-то, заметила Женю, которая снова ушла в тень — примостилась у подоконника, в стороне от всех, и молча наблюдала за происходящим.

— А это моя девушка! — Фраза, за которую Игорь мог бы убить Валеру. Он даже себе в красках представил, как это могло бы быть. И кресло-каталка не стало бы преградой…