Это ты во всем виновата! - Пол Рудник

— И я точно знала, — сказала кузина, — о каких именно фотографиях шла речь, потому что я сама отправила их одному придурку; он рок-звезда, ну или считает себя рок-звездой. Я думала, что люблю его, и хотела показать ему, какая я взрослая. Я не заплатила хакеру, и когда мои фотографии были повсюду, я пыталась убедить себя: блин, да какая разница, если другие, даже если весь мир, увидят меня обнаженной? Но все же — это ведь весь мир, смотрит на меня, отправляет эти фотографии своим друзьям; все смеются и говорят те вещи, которые всем так нравится говорить — типа: «Наконец-то эта тупая шлюшка Харриган получила по заслугам».

В тот момент я была невероятно благодарна родителям за то, что они не разрешали мне проводить много времени в интернете. Я ни за что не хотела бы быть сейчас на месте Хеллер, быть такой же опустошенной, грустной и поверженной. Я почти потянулась утешить ее, но сдержалась.

— Я отключила везде электричество, закрылась в спальне и зажгла кучу свечей — потому что это же Лос-Анджелес, так что если ты хочешь покончить с собой, ты должна быть в окружении свечей, правильно? Ну хотя бы свечей с ароматом сандалового дерева и зеленого чая, и несколько палочек с ароматом ванили в керамической кружке.

— Хеллер, — начала я, хотя совершенно не имела понятия, что сказать. Неужели она серьезно? Она хотела убить себя?

— Я собиралась сделать следующее. Я хотела накуриться травы, плюс у меня оставались таблетки, которые я выстроила в ряд на своем маленьком буддистском алтаре — я собиралась проглотила их и запить бокалом белого вина. Это было что-то вроде меню для вечеринки суицидника или детской вечеринки в честь дня рождения — если добавить сюда клоуна с безглютеновыми пирожными и соевым молоком. Я собиралась сделать это в ванной, которую наполнила теплой водой, капнула масла лаванды, украсила воду плавающими камелиями. Мне казалось, что заголовки в газетах выйдут очень романтичными: «Семнадцатилетняя Хеллер Харриган найдена мертвой посреди зажженных свечей и камелий». Чтобы все изрыдались над моим телом и уж наверняка забыли о фотографиях голой Анны Бананы.

Что самое ужасное, я очень четко представила себе эту картину. Но еще ужаснее то, что я начинала сочувствовать Хеллер.

— Я начала по одной таблетке, — продолжала Хеллер, — медленно, чтобы меня не стошнило, и тут кто-то начал колотить в мою дверь. Я подумала, что это дилер или кто-то, забывший у меня дома свой кальян с монограммой, или даже копы. Но я не собиралась никому открывать. Потом я услышала, как дверь слетела с петель, открывшись нараспашку, и мне стало страшно. Потому что, простите, но я хотела убить себя, а не быть убитой кем-то. Так что, мистер Серийный Убийца, — подумала я, — даже не пытайся разрушить мой тщательно продуманный план. Я слышала, что взломщик подходит все ближе и ближе, но, думала, ладно, какая разница, даже если это серийный убийца — все равно я в конечном счете умру. На самом деле, киллер, особенно если он будет в маске Сумеречного Крипера и с букетом увядших роз, мог быть отличным поворотом сюжета: «Семнадцатилетняя Хеллер Харриган мертва. Крипер победил».

— Дверь спальни открылась, и на пороге стоял Оливер. Мы с ним не разговаривали несколько недель подряд, и я отказывалась от всех встреч с ним. Он постоянно писал мне сообщения и, видимо, догадался, что я могу решиться на то, чем я в тот самый момент и занималась. И знаешь, что самое странное?

Я потрясла головой, потому что просто не могла представить, что история Хеллер может стать еще более странной и печальной. Хеллер пересказывала произошедшее как увлекательную и даже смешную историю — ведь для Хеллер даже своя собственная попытка суицида представляется увлекательным трейлером к блокбастеру о ее смерти.