Это ты во всем виновата! - Пол Рудник

Толпа перестала кричать и зажужжала вопросами: «Кто такая Эйвианда?», «Ее нет в книгах!», «А во «Властелине колец» вроде была Эйвианда? Она принцесса орков?», «Смотрите, у нее Люциферапира!»

— ПРЕКЛОНИТЕ КОЛЕНИ ПЕРЕД ЭЙВИАНДОЙ! — завопила я. — ЕЩЕ БОЛЕЕ ЗЛОЙ ДОЧЕРЬЮ СУМЕРЕЧНОГО КРИПЕРА! ОТРОДЬЕ КРИПЕРА И… ДЕМОНЕССЫ ИЗ РОДА САРВЕЛЛИИ!!!

— Ты не Эйвианда! — крикнула Эйва. Я наконец-то увидела ее лицо, и все, о чем я могла подумать — она реально убийственный середняк! Даже в своем роскошном, сделанном на заказ наряде Малестры Эйва Лили Ларримор выглядела как очень раздраженная и возмущенная девчонка, которая только что вылетела из первого раунда конкурса на произношение, попросила вторую попытку и опять проиграла. У нее была хорошая кожа, блестящие глаза, расположенные слишком близко друг к другу, и вздернутый нос, который некоторые люди обычно называют носом-пуговкой, а мои братья — поросячьим рылом. И вульгарный смоки айс, который по идее должен был превратить девушку в Малестру, а в реальности делал ее похожей на удивленную панду.

— Я не знаю, кто ты, — крикнула Эйва, — но Хеллер Харриган сейчас сдохнет!

— Черт! — завизжала Хеллер.

Эйва замахнулась ножом, Хеллер попыталась вырваться и закричать, но была так напугана, что из ее рта не вырвалось ни звука. В последний момент Эйва наклонилась и что-то прошептала на ухо Хеллер. Та побледнела и перестала вырываться, как будто ее ранил не нож Эйвы, а сами ее слова.

— Ты знаешь, что я права, — сказала Эйва. Кузина просто взглянула на противницу и кивнула, будто соглашаясь с ней, и это напугало меня больше всего остального.

Я завизжала, как банши, хотя точно не знаю, кто такие башни и как звучит их визг, и понеслась прямо на Эйву Лили Ларримор и ударом Люциферапиры выбила нож у нее из руки. Я оттащила ее от Хеллер, встала одной ногой ей на грудь и прижала Люциферапиру к ее горлу. Затем я схватила микрофон Эйвы и объявила зрителям:

— МАЛЕСТРА ПОБЕЖДЕНА! А ФИЛЬМ БУДЕТ СОВЕРШЕННО ВЕЛИКОЛЕПНЫМ!

Толпе удалось взреветь еще громче, чем раньше. Охранники вбежали на арену, окружили Эйву и повели ее к выходу, пока она визжала, брызгаясь слюной, что это она Эйвианда и что она обо всем этом напишет на сайте.

Я подняла руку, глядя на ликующих, восторженных фанатов. Стыдно признаться, но чувствовала я себя фантастически — так, как, по рассказам чувствуют себя люди под кайфом, во время секса или когда голышом прыгают с вышки. Только что я отстояла силы добра, спасла Линнею и, может быть, даже всю Вселенную. Может, это и есть решение моей проблемы с паническими атаками, тревожностью и тем, что у меня нет ни малейшей идеи, что мне делать со своей жизнью? Вместо колледжа я бы путешествовала по миру, сражаясь со злом на всяких аренах в качестве неотъемлемой части ледового шоу «Войн ангела» или же монстр-трак ралли «Войн ангела». Я действительно герой, я одержала победу и сейчас должна позвонить родителям и попытаться не хвастаться тем, какое великое дело я совершила, и о том, как их болезненно тревожная и социально отсталая дочь только что спасла Хеллер от убийства безумным сталкером на глазах тысяч ликующих фанатов.

Хеллер раскается в тех ужасных вещах, которые она мне говорила и которые она совершила по отношению ко мне, склонит голову, прося моей помощи, а я скромно улыбнусь и скажу: «Конечно, я тебе помогу, потому что я служу Золотому Лорду. Давай начнем с того, что ты напишешь эссе о том, что такое настоящая дружба».

Но, когда я повернулась, намереваясь помочь Хеллер встать, ее уже и след простыл.

Уайатт с кем-то разговаривал по телефону.

— Она ушла, — говорил он кому-то в трубку. — Выбежала и не сказала никому, куда направляется. И знаешь, я ее не виню.

Глава 21

Дастроид на Таймс-сквер