Роковая ночь - Тамара Авецруб (2021)

Все, что касалось перемен за пределами замка, Оливии во всем помогал муж Марты Брайан, который был управляющим еще при отце Дерека.

Брайан также помог Оливии навести порядок на улице, в конюшне, в каждом закуточке замка. Он поддерживал ее решения и выдавал деньги на необходимые изменения.

Что касается своих родственниц, то тут было все гораздо сложнее и запутаннее.

Гвентин ни во что не вмешивалась, она жила в своем отдельном мирке. Ничто ее не волновало и не заботило. Она целыми днями сидела у себя в комнате, вышивая. Выходила только для приема пищи. С ее стороны не было ни поддержки, ни сопротивления.

Но с Сисилией дела обстояли гораздо сложнее.

Оливия – не сторонница скандалов, но от своего не отступала.

В этом доме старшая невестка привыкла считать себя хозяйкой. Борьба за лидерство и право считаться хозяйкой дома продолжалась постоянно. Стали привычным делом склока и протест с ее стороны. Она злилась, что все подчинялись именно Оливии, считали ее хозяйкой, почитали и уважали.

Сисилия открыто проявляла неуважение к Оливии, часто напоминая ей, что Дерек предпочел ее постель открытому небу. И при первой возможности убежал на службу к королю, чтоб не жить с ней под одной крышей.

За глаза Сисилия называла ее шлюхой, прекрасно зная обстоятельства их брака.

Часто произнося ей в глаза:

– Когда Дерек вернется, он все равно не будет твоим. Зря стараешься, наводя здесь порядок и во все суя свой нос. Ты для него пустое место. Он даже спать с тобой отказался и сбежал при первой возможности.

Она явно завидовала Оливии, тому, что та стала не просто леди Фергисон, но и полноправной хозяйкой, признанной сразу всеми жителями. Чего за свои пять лет не смогла добиться Сисилия.

К Оливии прислушивались, а в последнее время стали даже обращаться за советом и просьбой разрешить конфликты между жителями замка и деревни. Последние полгода она наравне с Брайаном участвовала на законодательном совете. Ни одно собрание и решение не проходили без ее участия.

Для Оливии было естественным волноваться и участвовать в жизни каждого члена своей большой семьи.

В свое время отец никогда не запрещал ей присутствовать на собраниях, которые проходили у них дома. Будучи очень любопытным и живым ребенком, она впитывала все, что говорил отец, как он поступал и какие принимал решения.

Этот драгоценный опыт сейчас ей очень пригодился.

И сегодня, возвращаясь из деревни в сопровождении кузница, она чувствовала себя легко и комфортно, но тревога, мучавшая ее уже несколько дней, не проходила. Последний раз она испытывала такое волнение два года назад. Вечером, перед роковыми событиями, изменившими ее жизнь.

– Миледи, разрешите мне еще раз поблагодарить вас за вашу помощь и поддержку, – услышала она голос Стивена, отвлекаясь от своих тревожных мыслей. – Нам всем очень повезло, что у нас наконец-то появилась настоящая хозяйка.

– Но у вас всегда была хозяйка. Леди Гвентин, потом еще и леди Сисилия.

– Разве это хозяйки? Вы меня простите за мою прямолинейность, но только с вашим приходом мы ощутили, что значит иметь хозяйку. Леди Гвентин никогда не вникала в нашу жизнь. За много лет мы видели ее всего несколько раз. А Сисилия…

– Ой, простите, леди Сисилия, – поспешил он поправиться, – слишком увлечена собой и своей красотой, чтоб стать настоящей хозяйкой. Вникать в жизнь имения и его процветание – не для нее. Ведь мы леди Сисилию помним еще подростком, как она приехала в нашу деревню с отцом, поселилась в приходском домике. Но она никогда не пыталась подружиться с нами. Ставила себя выше всех нас. Слишком высокомерна и заносчива, чтоб дружить с такими, как мы. У нее всегда была цель – стать леди Фергисон. И у нее это получилось.