Свет мой - Наталья Чернякова

– Ого, а я думала, что автор ты.

– Нет. Он и автор, и режиссер, и актер.

– Способный парень у нас растёт. Даже я сначала поверила, что всё было по-настоящему, не специально подстроено. А потом?

– А потом появился Сергей Николаевич. Он был реальной угрозой для моей любви. Ну, как тут можно было с ним состязаться: умный, красивый, уже с кандидатской. И что очень важно – в тебя по-настоящему влюбленный. Я решил, что все бесполезно. Славка Черных, друг, посоветовал не опускать руки и бороться за свое счастье. Как бороться-то? С кем бороться? С тобой? С твоими чувствами? Если бы не случайность в лице Ирины, распрощался бы я с тобой. Вот её, эту случайность, и надо благодарить. Вообще, Сонь, всё, что я ни делал, я делал для тебя, ради тебя или чтобы понравиться тебе.

– Я это чувствовала. Спасибо, мой любимый. Мне так хорошо с тобой, во всех смыслах хорошо. Где же ты успел набраться опыта? Я не замечала, что Марсельеза с кем-то близко общается.

– Ты вообще очень многого не видела под завесой любви к Сергею Николаевичу. С февраля прошлого года наши с Инной отношения изменились, они перешли, прости непутёвого за пошлость, в горизонтальную плоскость, случилось же это в то самое время, когда я заметил в тебе перемены и понял, с чем они связаны. Решил, что ты всегда будешь видеть во мне только брата. А когда мы с Инной расстались я встречался… это неважно, с кем потом встречался. Главное, мы теперь вместе. Но чего я не ожидал совершенно, у тебя, оказывается, до меня никого не было. Никакого Сергея Николаевича, никакого Андрея.

– Да, а все думали иначе. Сергей, конечно, пытался настаивать на сексуальных отношениях, но получил отпор – я не была к этому готова, к тому же хотела, чтобы всё было красиво, чтобы мой первый раз случился бы на шёлковых покрывалах, а не на застиранных, старых простынях. Наверное, и в правду, недостаточно его любила, а может, и не любила вовсе, просто преклонялась перед Ильиным как перед отличным преподавателем. Видимо, на подсознательном уровне у меня в голове сидел другой.

– Кто же это? – решил поиграть со мной Марсель.

– Один зарвавшийся, наглый и самоуверенный мальчишка. Так вот, я дала понять Сергею, что не потерплю этих приставаний. Вовремя сообразив, что я не шучу, он быстро отстал. Оно и понятно, для телесных утех у него была другая. А вообще, честно сказать, Ильин сдувал с меня пылинки, боялся лишний раз прикоснуться.

– Ты отказалась от более тесного общения потому, что это было неприятно?

– Не знаю. Скорее стыдно.

– А со мной не стыдно? – улыбаясь, спросил Марсель.

– А с тобой – нет. Ты же мой. Мой герой. Марсельеза моя ненаглядная.

В общем, вчера был день разложения. Нет-нет, не подумай ничего плохого, книга. Это от существительного ложе, нами придуманный неологизм, в каком-то новом его значении.

– Марсель, что мы скажем родителям, когда они приедут? – сказала я, вернувшись в реальность.

– Думал уже над этим. Скажем всё, как есть. Мама, наверное, поймёт, сложнее будет объяснить отцу. Обязательно последует всплеск очередной порции морали. Думаю, он будет против наших отношений.

– Но ведь смирится?

– Конечно. Может, даже быстрее, чем мы думаем. Я решил вот что: буду по вечерам подрабатывать, неважно, где и кем, но нас с тобой обеспечу, клянусь. Ты же выйдешь за меня замуж?

– Да, – сказала я твердо.

Вот ведь интересно, мне не нужно от любимого ни подарков, ни романтических вечеров со свечами, ни роз, ни ресторанов, ни заграничных турне, ни красивых и оригинальных признаний в любви, нужно только, чтобы он всегда был со мной.

– Может, пока не будем ничего говорить родителям? – спросила я.

– Нет, я не смогу сидеть у них на шее, зная, что у меня семья. Всё равно пойду работать, после праздников займусь этим вопросом. В крайнем случае, если что-то пойдет не так, разорю свой неприкосновенный запас – бабушка оставила небольшие накопления, на первое время должно хватить.