Свет мой - Наталья Чернякова

– Так и есть. Продолжу. Во-вторых, вы стали марионетками в чужой игре и с радостью на неё повелись, доставив удовольствие кукловоду. Чтобы у тебя не возникло никаких сомнений, я на твой телефон сброшу одну интересную видеозапись из любимого вами кафе, и ты увидишь, кто сделал эти фотографии и при каких обстоятельствах. Кроме этого, прочти последнюю запись в Сонином дневнике – и тебе вообще всё станет ясно, – сказала я и положила на стол толстую тетрадь в плотном картонном переплете, которую дочь называла книгой.

Я сидела и наблюдала за мимикой сына, когда он просматривал материалы. На красивом его лице были написаны разные чувства: от удивления до недоумения и растерянности.

– Можно я прочту другие записи дневника?

– Можно.

Через полчаса Марсель отложил в сторону тетрадь, закрыл глаза и так сидел минуты три.

– Болван, какой же я болван.

– Я бы сказала, оба вы болваны, если вас так легко обмануть и спровоцировать на глупые, необдуманные поступки. Но из дневника мне так же стало понятно, насколько глубоки у вас обоих чувства, и вряд ли вы сможете быстро от них избавиться. Слишком много вы друг для друга сделали, слишком многим жертвовали, слишком много вложили в эти отношения, чтобы все вот так сразу забылось.

– Я думал…

– Ты всегда за всех думаешь. Не бережешь себя совсем. Таких ситуаций, какая произошла с вами, будет ещё великое множество, но по любому вопросу нужно разговаривать, разрешать все свои непонятки. К тому же тебе, сын мой, нужно быстрее взрослеть и не только дотянуться до Сониного возраста, но и психологически стать ее старше.

– А как же тогда у вас с папой?

– Мы женились не после окончания школы, как тебе известно, а значительно позже, когда наши личности полностью сформировались, мы свои чувства проверили временем, и никто не мог сказать: это у него гормоны бушуют, а она жизни не видела, поэтому они так легко вступают в брак. Каждый человек любит по-своему, но чем больше теплоты и света в душе – тем нежнее и продолжительнее чувства. Нам этого света с твоим отцом, как видишь, хватило на долгие-долгие годы. А, вообще, это правильное решение: уйти в армию. Вот и проверите свои чувства, и повзрослеете оба. Одна следующий раз хорошо подумает, солгать ли или сказать: «Я тебе позже, при встрече, все объясню», а другой не побежит от проблем в другой город.

– Что же мне делать, мама?

– Иди в армию и служи спокойно. А там видно будет, не торопи события.

– А если Соня за это время себе кого-нибудь найдет?

– Значит, она не твоя судьба, и ваши отношения – ошибка.

– Но я не хочу этого. Я ее люблю.

– Вот и проверите, насколько у вас обоих сильны чувства.

– Хорошо. Ты приедешь меня проводить?

– Ты что, уже уходишь?

– Да, через три дня. Вчера был в военкомате, выпросил повестку.

– Понятно. Мы приедем втроём. Соня останется дома. Вам нужно всё осмыслить, для этого нужна пауза. Но знай мое мнение:

Прежде, чем уйти и не вернуться,

ты в последний раз себя проверь.

Лучше все забыть, простить и улыбнуться,

чем захлопнуть перед счастьем дверь.

– Хорошо, мама. Ты, как всегда, права.

– Давай спать, сынок. После ночи мы априори становимся умнее, ведь утро вечера мудренее, если верить народным поговоркам.

Через два дня мы устроили парню небольшие проводы в армию, как без этого? Традиция есть традиция. Я приготовила ужин – любимые блюда Марселя, хорошо так посидели, душевно поговорили. Утром мы пришли к военкомату попрощаться с сыном. Перед его отъездом я передала от Сони привет (тянула до последнего) и одну милую штучку: тот самый, подаренный когда-то Марселем, парный брелок-ключик, на котором было написано «I love you», один брелок в виде сердечка «I miss you» остался у Сони.

– Мама, спасибо тебе огромное, – в глазах Марселя блеснули слезы, – передай, пожалуйста, Софье, я люблю ее.