Неверная - Айаан Али (2012)

После этого все мужчины встали, попрощались со мной и вышли. Они вели себя очень уважительно. Не было никакой жестокости. Они же Осман Махамуд, а не арабы. В нашем клане мужчины очень редко били женщин. Я смотрела, как они удаляются во тьму, и понимала, что совершила то, что никогда уже не смогу исправить. Сожалений не было, но я понимала, что отрезала себя от всего, что было дорого и важно для моей семьи.

* * *

Всего за два месяца во мне произошли огромные перемены. В Найроби я не могла отстоять свое право отказать этому мужчине. Я сказала отцу, что не хочу выходить замуж за Османа, но не была способна на поступок. Если бы я это сделала там, то была бы опорочена и лишилась поддержки клана. Мама и сестра тоже пострадали бы, хоть и меньше. Меня бы все презирали, как и других одиноких женщин в Сомали. Я бы просила о приюте и стала легкой добычей для любого хищника. Я просто не представляла, что смогу пойти на такое.

Но теперь у меня был статус беженца. Я имела право остаться в Голландии и знала, что у меня есть и другие права. Никто не мог заставить меня поехать туда, куда я не хочу. Эта розовая карта все изменила. Теперь я понимала, что мне хватит сил, чтобы продолжить противостояние.

И все же чувство вины не оставляло меня. Я не могла заснуть в ту ночь, думая о том, как поступила с отцом.

Рано утром 27 января я села и стала писать самое трудное в своей жизни письмо. Я начала его со слов: «Во имя Аллаха, Всемилостивого и Милостивейшего», а потом продолжила:

Дорогой отец.

Посылаю тебе самое теплое приветствие и сразу перехожу к делу. Я знаю, что разочарую тебя, но я решила развестись с Османом Мусса Иссе. Никакие мои извинения и мольбы о прощении не утешат тебя, но я лишь прошу понять меня. Мне очень жаль. Конечно, я не надеюсь на твое понимание, но ничего не поделаешь.

Осман позвонил тебе и, следуя твоему совету, довел это дело до сведения старейшин клана. Мы встретились с ними и достигли соглашения мирно и достойно (если может быть что-то достойное в подобных обстоятельствах). Было принято решение, что состоится РАЗВОД.

Мне очень жаль, отец, но с этим ничего не поделаешь. Я приеду в Кению, как только смогу скопить на билет и получить визу. А сейчас я хожу в школу.

Отец, я понимаю, как ты недоволен мной, но прошу тебя, ответь мне. А когда твоя злость утихнет, постарайся понять и простить меня. Может быть, я прошу слишком многого, но мне нужно твое благословение.

С почтением, твоя любящая дочь Айаан.

Через неделю я получила письмо от отца, написанное 26 января, в день совета. Ему позвонил Осман.

Дорогая Айаан.

Не могу поверить в то, что рассказал мне Осман. Если это правда, ты не только повела себя жестоко и бесчестно по отношению к своей семье, но и причинила мне боль. Я не могу ни молиться, ни спокойно спать с тех пор, как позвонил Осман. Послушай, Айаан, я не могу больше выносить такое положение дел. Поэтому либо ты подчинишься мужу, либо я вынужден буду приехать в Голландию, и мы встретимся с тобой лицом к лицу.

Я была раздавлена его яростью, тем, как повредила его репутации. И еще я по-настоящему испугалась: если он приедет в Голландию, то побьет или убьет меня. Я опозорила его, и теперь он должен был наказать меня.

Потом, спустя две недели после совета старейшин, я получила от него еще одно письмо, написанное поверх моего, отправленного 27 января. Чернила были красными – ими пишут своим врагам. На первой странице я прочла: «Я не буду читать твои письма, не пытайся больше писать мне». На обратной стороне, поверх подписи, значилось:

Дорогая бесчестная лисица.

Я не нужен тебе, а ты не нужна мне. Я прошу Аллаха о том, чтобы он опозорил тебя так, как ты опозорила меня. Аминь! Это последнее послание, которое ты от меня получишь. Твое же письмо было последним, которое я принял от тебя. Отправляйся в ад! Да пребудет с тобой дьявол.