Дневник желаний - Алина Савельева

Забота и опека начальства льстила и заставляла смущаться. Прям сильно, поэтому когда Громов прижал её к своему сильному телу, она немного растерялась, но затем прижалась уже сама. Так и стояли, разглядывая погром.

— А тебе не приходило в голову быть немного внимательней?

— Я этим всю жизнь и занимаюсь! — излишне резко отозвалась Оля, всё же выпутываясь из загребущих рук любимого начальства. И вспомнила о шкатулке со швейными принадлежностями. Присела на кровать и стала шуршать в ворохе разноцветных ниток. Было стыдно за кота. А ещё непонятно, какая мышь его укусила. Словно реинкарнация бешеного тигра вселилась в любимую животинку.

Оля покачала головой и вдела нитку в иголку. Перевела взгляд на Громова и, как бы намекая на процесс спасения штанов, взмахнула рукой с зажатой в ней иглой.

Максим проследил за виртуозным полётом девичьей руки и содрогнулся. Нет. Будь на месте его невесты любая другая девица, он бы максимально независимо остался в одних портах. Но это была Оля. И игла в ее руках — ещё то холодное оружие.

— А давай я сам? — предложил и сделал шаг назад. — А ты иди, чай хоть налей или что ты там пьёшь.

— Хотелось бы цикуты, но могу и какао сварить.

— Вари.

Ольга неслышно шагнула в зал, а оттуда в кухню. Звякнули металлические кастрюльки.

Максим оглядел ещё раз апартаменты своей избранницы. Ну что сказать? Бедненько, но чистенько. Он уже давно был лишён финансовых предрассудков, поэтому сразу даже не обратил внимание на обстановку. А она миленькая, такая, в духе двухтысячных. Ещё раз бросив взгляд на нитку и иголку, он протяжно вздохнул и взялся за ножницы. Позориться — так в духе советского кинематографа. И отрезал вермишель из ткани, в которую кошачьи когти превратили его брюки. До машины и в шортах дойти можно!

Какао скрылось под ворохом разноцветных зефирок. Ольга размешала их в своей кружке, мысленно коря себя за криворукость. Ну ещё немного — кота. И ведь Максим — завидный жених, а она вечно всё испортит. Это уже не смешно, это обыденно. Можно и привыкнуть. Но привыкать не хотелось, потому что рядом с таким парнем хочется быть самой тонкой, звонкой и вообще не вытворять всякую дичь.

Лёгкое покашливание раздалось из-за спины. Надо намекнуть Громову, чтобы перестал подкрадываться, а то градус убийственности повышается. Оля крутанулась на пятках и подавилась какао. Мужчина стоял в обрезанных брюках, причём вид имел такой лихой и придурковатый, что кастрированные штаны ему даже шли. Жидкость пошла не в то горло, и Ольга всё же расфыркалась, при этом так округляя глаза, словно они норовили посоперничать с чеканными монетами времён старой Руси. Максим заметил первые аккорды механической асфиксии. Похлопал Ольгу по спине, и какао пошло носом. Пришлось искать салфетку.

— Оль, а ты не думала, что всё твоё невезение лишь намёк жизни на то, что ты что-то делаешь не так?

Жених приподнял свою кружку со стола и принюхался, видимо, в поисках злосчастной цикуты, но, не найдя оной, с блаженством отпил глоток.

— А как надо делать?

— Иначе.

Максим не хотел выглядеть занудой, но вдруг пара слов и один совет помогут этой бескомпромиссно невезучей девушке взглянуть на ситуацию под другим углом. Нет, это не топорное желание поумничать. Это банальное желание довести ее до загса, если уж тётушка не передумает. А с такой травмоопасностью вероятность сводится к нулю.

— Вот смотри, ты не умеешь шить, но полезла за нитками и чуть не поймала синяк.

— Я умею! — запротестовала ходячая мечта рыцаря, который вечно спасает девиц из беды.

— Не в этом дело, — отмахнулся Максим. — Вот на работе… Ты не должна бегать по поручениям шефа, выливать грязную воду и прочее. Это не твоё. Задача официантки — предугадать желание гостей ещё до того, как они открыли рот. А ты, получается, для всех хорошей хочешь быть и распыляешься. Не надо так. Какао же ты сварила хорошее.

— Предлагаешь мне должность бариста?