Подсолнух - Ирина Воробей

Справа от входа висело одно единственное зеркало на всю комнату. Оно имело овальную форму в деревянной раме светло-коричневого цвета и не позволяло оглядеть себя целиком, а только бюст, поэтому Татьяна выкручивалась и вытягивалась, чтобы увидеть в нем чуть больше, чем лицо, но безрезультатно.

— Адлия, а вечером же обсудим материалы к костюму? — спросила девушка, недовольно отворачиваясь от зеркала к двери.

— Да, конечно, — ответила та, не отрываясь от ноутбука.

Татьяна попрощалась, захлопнула дверь и выбежала из квартиры.

Когда она прибежала в клуб, все танцовщики находились в гримерке. Ее, по обыкновению, не замечали. Татьяна прошмыгнула мимо Светы и других за свой столик и слегка привела себя в порядок, поправив волосы. Минуту спустя все двинулись в зал следом за рыжей головой. Татьяна только теперь вспомнила о тех движениях, что должна была разучить и начала судорожно шарить по карманам спортивного костюма в поисках инструкции. Листок стал еще более мятым и плохо читаемым, но Татьяна все равно пробежалась по нему глазами, пытаясь разобрать хотя бы саму суть движений, а порядок надеялась выучить в процессе. Но минуты не хватило.

Из колонок, подключенных к Светиному смартфону, заиграла музыка. Главная вышла вперед, встала на ширине плеч и начала делать легкую разминку, считая, как учитель физкультуры от раза до четырех. Все повторяли за ней. Татьяна тоже. С этим справиться было легко, потому что упражнения девушка помнила с детства. Но потом начались танцы. Все пятнадцать человек, включая Свету, как один задвигались в такт быстрой музыке, только Татьяна застыла в растерянности, осматриваясь вокруг. Она пыталась повторять за девушкой, что стояла перед ней, но не поспевала за всеми. Света не могла этого не заметить и через две минуты выключила музыку.

— В семье не без урода, — негромко сказала она, но достаточно для того, чтобы Татьяна услышала это, находясь в самом дальнем углу группы.

Рыжая помотала головой в бессильном отчаянии и через толпу направилась к новенькой.

— Ты, конечно, ничего не выучила дома, — утвердительно произнесла она. В голосе проскользнули нотки раздражения.

— У меня времени не было. Я же только утром об этом узнала. Мне никто ничего не говорил, — выпучивая напуганные глаза, верещала Татьяна.

— Слушать надо было! — резко вскрикнула Света. — Думаешь, раз спишь с Ариной, то я теперь тебе лично все указания и новости доносить должна?

— Я с ней не сплю! — протестовала Татьяна, глядя в острые глаза.

— А что ты тогда с ней делаешь? Лижешь ей?

Рыжий блеск гладких волос мимолетной вспышкой больно стрельнул Татьяне в глаза. Над квадратным подбородком появилась ехидная ухмылка. Такие же, по цепной реакции, начали появляться на лицах других членов группы. Татьяна покраснела от зашкаливавшей пошлости предположения. Свету это еще больше раззадорило.

— Видимо, ты это делаешь умело, раз она тебя здесь держит. И, судя по всему, это единственное, что ты умеешь делать.

На Светином лице выступило омерзение. Татьяна вскипела от обиды, но понимала, что следует держать себя в руках. Из ушей пошел пар. Грудь она наполнила холодным воздухом просторного зала, чтобы остудить пыл. Это помогло избежать извержения, но глаза выпирали из орбит. Остальные переводили взгляды с одной девушки на другую с любопытством и усмешками.

— Ах, да, прости, забыла, — бездарно изобразив сожаление, проговорила Света и приложила ладонь ко рту. — Мытье туалетов — твой второй талант. Надеюсь, ты их так же тщательно вылизываешь, как вульву Арины?

Остальные танцовщики в унисон захохотали. Татьяна оглядела раскрытые пасти коллег и едва заметно поморщилась.

— Свет, ее не было тогда в гримерке, — лениво, без агрессии, сказала вдруг Оля, выйдя чуть вперед из толпы, — когда ты объявляла о репетиции. Как она могла узнать, если все ее игнорируют?