Лев - Ксения Черногорская

— Ага, — посерьёзнев, кивает он, и громогласно добавляет: — БУХАЮ. С перерывами только на сон. А как проснусь — сразу в слюни.

Пока я соображаю, как к этим его словам относиться, он насмешливо продолжает:

— Ты меня трезвым-то и не видела, Олесь. Я вот прям щас — в говнище. В лютое просто.

Мда…

— Оно и видно… — нахмурившись, бурчу я.

Усмехается.

— А вот трезвый я — очень интеллигентный. Более того — жутко стеснительный.

— Что-то слабо верится… — усмехаюсь я.

— Напрасно, — басит он. — Мне только для того, чтобы протрезветь — выпить надо. Вот, слушай. Надысь я в библиотеке был. Сидел там в читательном зале. И, как водится, выпивал. А там, значит, библиотекарша. Нетраханная, разумеется.

— Угу, — поджав губы, иронично киваю я. — Разумеется.

— Входит она, значит, в читательный зал.

— В читательский.

— Да, в читальский. А там — я.

— Выпиваете.

— Да. Отчаянно так. Как не в себя.

Вздохнув, закатываю глаза, и качаю головой. Он не устал дурака-то валять?

— Ну и вот, — ни капли не смутившись, продолжает он. — Встаю я, значит, поворачиваюсь к ней. Беру за талию, прижимаю попой к столу письменному. Потом беру за бёдра, гладенькие такие, тёплые. Рывком усаживаю, значит, на край стола. И раздвигаю ей ноги, так, что юбочка задирается. Такая, знаешь, как в аниме японском.

— Юбочка? — прищурившись, издевательски переспрашиваю я. — У библиотекарши? Вы ничего не перепутали?

— Ну, спьяну мог и перепутать, конечно. Может, то гетры были или косынка, я хуй знает.

Услышав мат, морщусь.

— В общем, усаживаю я её на столешницу и раздвигаю ноги. А там, под юбочкой — чулки чёрные.

— Чулки?

— Чулки. Их я ни с чем не спутаю.

— Может и поясок ещё?

— Может и поясок. Но важно другое. Трусиков на ней нет.

— Зачем вы мне это рассказываете, Лев?! — злюсь я.

— Ты погоди. Не торопись. Ща поймёшь.

Вздохнув, смотрю в сторону. В окно.

— И чувствую я, что стесняюсь.

Смотрю на него.

У него глаза прям смеются.

— Стесняюсь люто просто. Возякаю уже пальцем по ладони. Туплю, заикаюсь, потею. В общем, даже несмотря на чулки — не трахнул я её.

— Сочувствую.

— Постеснялся.

Рука-лицо…

— А всё почему? — весело и задорно спрашивает он. — Потому что спьяну интеллигентным стал. Так что ты, Олеся, не переживай. Я сегодня — не напьюсь.

В этот момент в зал заходит официант. В руках у него большой, сверкающий серебром поднос. Он ставит передо мной прозрачный чайничек с ароматным, заваривающимся чаем и высокую прозрачную чашку на блюдце. Рядом на другое блюдце с тихим стуком металла о фарфор, кладёт ложечку, а затем небольшой пакетик с мёдом. После чего рядом ставит рюмку, наполненную почти доверху какой-то бледно-жёлтой жидкостью.

— Лимонный сок, — увидев недоумение на моём лице, поспешно поясняет он. — Свежевыжатый.

Киваю и благодарю. Официант направляется ко Льву, ставит перед ним бокал со свежевыжатым апельсиновым соком и рядом тоже ставит стопку. Только, судя по прозрачной жидкости в ней, это — водка.

— Спасибо, дорогой, — подняв сжатый кулак на манер жеста "Но пасаран", кивает Лев.

Потирает руки. Смотрит на меня. Официант, стоя рядом со Львом, тоже переводит взгляд на меня.

— Определилась? — кивнув на меню, весело спрашивает Лев.

— Интересно, когда бы я это сделала? — хмурюсь я.

— Ясно, — кивает он, и повернувшись к официанту, говорит: — Короче, старина. Нам ягнёнка с печёным картофелем, шашлычка телячьего, салатиков — штучки три-четыре, всяких с овощами там, — переводит взгляд на меня: — Ты рыбку хочешь?

— Нет…

— А супчик?

— Эээм… — развожу руками. — Я не уверена, что смогу осилить даже пятую часть из того, что вы уже заказали….