Русская рулетка - Элли Лартер (2018)

Они наконец остались наедине, и Карри сел за барную стойку, чтобы налить себе бокал виски. Лиам садиться не собирался: он стоял на расстоянии двух метров от брата, боясь то ли его, то ли собственного желания дать ему в морду.

— Хочешь в мое кресло? — спросил он сквозь зубы.

— А тебе в нем еще не надоело? — ответил Карри вопросом на вопрос, наливая себе виски и делая первый глоток. — Корона не жмет?

Лиам не выдержал и расхохотался:

— Это у кого еще из нас корона?

— То есть, выжечь Лайнелу спину — это было нормально? Достойно президента?

— Тогда президентом был отец, — рыкнул Лиам, но Карри только рукой махнул:

— Да неважно… Потом и ты стал президентом, и все равно выжигал спины и Кверти, и Питерсу… За что? — Лиам молча скалился. — А развязать войну с «Гиенами» — это было нормально?

— Они напали на нас…

— Ты позволил больному отцу выгнать из дома Лэсси! Ты не уберег собственную мать!

— Я не собираюсь оправдываться перед тобой… Кто ты такой вообще теперь? Никто. Пустое место.

— А ты кто такой? — хмыкнул Карри. — Одиннадцать человек выразили тебе открытый протест. Акт недоверия. Это больше половины клуба. И это только те, кто заранее знал о восстании. Сколько еще человек присоединится к нам? И сколько останется на твоей стороне? Ради чего им оставаться? Что такого замечательного ты сделал, пока сидел в кресле своего отца, и деда, и прадеда? Что ты дал своим людям, кроме неопределенности и страха?

— Они могли бы уйти — и не ушли, — возразил Лиам.

— Не так-то просто уйти из своей семьи, — горько заметил Карри. — Даже если эта семья начинает гнить изнутри.

— Тем не менее, никто не сопротивлялся, пока не пришел ты и не взбаламутил воду.

— Я тоже так думал поначалу, — Карри кивнул. — Думал, они трусливо молчали, потому что боялись тебя…

— Или уважали, — добавил Лиам.

— Нееет, — Карри покачал головой. — Такого варианта я не рассматривал, прости. В любом случае, даже если они и поступили трусливо, кое-что они все-таки сделали. Они не сидели без дела эти четыре с лишним года.

— И что же они сделали? — фыркнул Лиам.

— Собрали целую папку компромата на «Гиен».

— Чтооо? — переспросил Лиам недоверчиво. — Да ты врешь!

Карри не стал переубеждать его. Он знал, что в глубине души Лиам понимает: это правда.

— Кроме того, — добавил Карри. — У нас есть компромат и на «Банду Альвареса».

— Так значит, он все-таки есть… Вот сука!

— Его собрал мой товарищ, пока я сидел в тюрьме. А Лысый бережно хранил все эти годы. Не стоило выжигать ему спину. Тогда, может быть, у тебя на руках оказался бы ценный материал, и если бы ты им правильно воспользовался, то стал бы лучшим президентом, чем наш отец.

— Ну давай, давай, — начал заводиться Лиам. — Рисуйся теперь передо мной, хвастайся, какой ты молодец, и досье на «Гиен» у тебя есть, и компромат на «Банду» есть, и бунт удался, и сторонников много… Но пока ты прохлаждался в тюрьме, я тонул в этом дерьме год за годом, год за годом, черт побери, с кучей людей, в верности которых никогда не был уверен, с чувством вины за смерть матери, с ненавистным умирающим отцом, рассорившийся с братом и сестрами, думаешь, мне было так уж легко и просто?!

— Ты сам выбрал это, — Карри пожал плечами. — Сам выбрал быть мудаком и загрести себе власть… Загреб? Молодец. Удержал? — он развел руками. — По-твоему, я прохлаждался в тюрьме? — ему стало и смешно, и больно. Хотел бы он рассказать, как каждый день переживал и скучал, сколько килограммов веса потерял, какое дерьмо жрал на завтрак, обед и ужин, как недосыпал, работал как проклятый, какие мерзкие задания выполнял по приказу Рокси, как его оттрахали в жопу, и избивали, и много чего еще… Но все эти воспоминания принадлежали только ему — когда-нибудь, чтобы снять с плечей бремя, он, может быть, поделится этим с Лысым… но с Лиамом — никогда.