Они не говорили о чём-то существенном, хотя у обоих, вероятно, было миллион вопросов друг к другу. Но Ной не знал, хочет ли он услышать ответы на свои вопросы, не был уверен, что будет смотреть на неё так же, если ответы ему не понравятся. И он не хотел разрушать её жизнь, рассказывая о том, через что ему пришлось пройти. Она не заслуживала того, чтобы жить с этим знанием. Ни в чём из этого она не виновата.

Они расстались в аэропорту, обнявшись и пообещав вскоре снова поговорить. И они поговорили. Его мать звонила ему раз в месяц или около того, чтобы узнать, как дела. Она нерешительно спрашивала об Адаме. Сообщала ему новости о Чаде, девочках, ранчо, и всё было хорошо. Легко. Когда-нибудь, возможно, она даже почувствует себя его мамой. Но не сейчас.

Ной не слишком надеялся на это. У него уже была семья. Та, от которой ему не нужно хранить секреты. Семья Адама. Его совершенно ненормальная долбанутая семья. Они знали все его секреты. А он знал их.

— Эй, о чём задумался? — спросил Адам, постучав по лбу.

Ной отвлёкся от своих мыслей.

— Просто думал о твоей семье.

Адам опустился на него, пока они не оказались нос к носу.

— Я только что трахнул тебя до потери сознания, а ты уже думаешь о моих братьях... Некоторые парни могут счесть это оскорблением.

Ной закатил глаза и игриво подтолкнул Адама, пока тот не опрокинулся на спину. Ной перекатился на другую сторону, пока Адам не нашёл ещё один повод затащить его обратно в постель.

— Хорошо, что ты не «некоторый парень».

Адам вскочил на ноги, подошёл к Ною и обнял его.

— Я не такой?

Ной усмехнулся.

— Ты знаешь, что нет. Почему мы должны играть в эти игры?

Адам проигнорировал его.

— Так кто же я?

— Парень, чей отец убьёт меня, если я не пойду прямо сейчас в душ, — сказал Ной, посмотрев на часы на стене.

— Но я не хочу, чтобы ты уходил, — проскулил Адам.

— Да, и я, и моя задница прекрасно это понимаем.

Адам обхватил упомянутую задницу.

— Я не пущу тебя в душ, пока ты не скажешь.

— Что скажу? — спросил Ной, глядя на него с наигранной невинностью.

— Ты знаешь что. — Адам посмотрел на него большими грустными щенячьими глазами. — Пожалуйста?

Они были такими наигранными, но срабатывали каждый грёбаный раз.

— Хорошо.

Ной покраснел. Они придумали такой глупый, до смущения милый ритуал. Увидев его в книге или фильме, Ной бы скривился. Черт, он бы, наверное, убил, чтобы сохранить это в тайне, потому что это было слишком ценно для двух двадцатилетних убийц. Но Адаму нравилось это слышать. И часто. Ной не знал толком почему. Тем не менее, он вздохнул.

— Может быть, я люблю тебя.

На лице Адама расплылась довольная ухмылка.

— Может быть, я тоже тебя люблю.

Они строили совместную жизнь на этом «может быть». И она была хорошей. Больше, чем Ной мог себе представить.

БОНУСНЫЙ ЭПИЛОГ

Ной

Ной повернул запястья, взглянув вверх, на свои связанные вместе руки, прикреплённые к кровати чёрным шёлковым шнуром.

— Нет, по-моему, неплохо.

Адам прохаживался у изножья кровати.

— Ноги?

Ной повторил процедуру со своими лодыжками, верёвка мягко ласкала его кожу.

— Всё в порядке.

Быть связанным для Адама стало любимым занятием Ноя. Они делали это часто. Адаму никогда не надоедало держать Ноя в заложниках, а Ною никогда не надоедало, когда Адам выступал в роли хищника. Он выглядел очень сексуально, даже не пытаясь, но больше всего, когда он был без рубашки, штаны висели низко на бёдрах, а его взгляд следил за каждым движением Ноя, неважно каким. Да, для Ноя это было самое то.