Столкнувшийся - Лорен Ашер

— Ты изо всех сил стараешься отрицать все, что между нами происходит. Я знаю, что я тебе нравлюсь, иначе ты бы не поцеловала меня в Канаде и не пришла на звук моего голоса.

Он проводит одним пальцем по моей ноге. Моя кожа нагревается там, где задерживается его палец, пока он не останавливается на верхней части бедра и не оставляет свою руку там.

Я смотрю на его руку, желая, чтобы она переместилась. Выше? Ниже? Куда угодно, только не прямо к месту, умоляющему о внимании?

— Ты можешь поддаться, ты знаешь. Я не буду осуждать тебя за это. Черт, я награжу тебя, поздравлю за твои усилия продержаться так долго. — Он оставляет мое бедро, снова беря мою руку в свою. Его большой палец прочерчивает бездумные круги по тонким костям моей руки.

Земля — Софи. Возьми себя в руки.

— Ну, мне пора идти. — Я спускаю ноги с коленей Лиама, не дожидаясь его ответа. Его горловой смех пробегает по моему позвоночнику, и я поспешно ухожу оттуда.

Я вхожу с отцом на гала-вечер Гран-при Италии, и шикарный зал встречает нас золотыми огнями, сверкающими на люстрах, висящих над нашими головами. На сцене играет живая группа, а обслуживающий персонал предлагают нам алкоголь.

Мой взгляд сразу же устремляется на стол с едой.

— Здесь есть буфет с макаронными изделиями. Повторяю, буфет с макаронными изделиями.

Мой папа фыркает и ведет меня к моему раю.

— Для такого маленького человека ты, конечно, много ешь.

Я наваливаю на свою тарелку с макаронами и хлебом.

— Не создавай мне комплексов.

Он идет за мной к свободному столику и садится со мной, уделяя мне целых двадцать минут своего времени между болтовней со спонсорами и коллегами.

Он ошеломленно смотрит на то, как я запихиваю в рот пасту.

— Я странно впечатлен. Если и были какие-то сомнения в том, что ты моя дочь то, это определенно исключает это.

Я смотрю на него и провожу вилкой по горлу. Это не производит желаемого эффекта, вместо этого заставляя отца громко и заливисто смеяться.

Он предлагает мне откусить от своих овощей, когда приходит в себя.

— Я скорее умру, чем съем кусочек салата. — Я смотрю на его салат так, словно он меня оскорбляет.

— Ты же знаешь, что зеленая пища должна быть полезной для тебя, — он режет ножом свою еду, с тоской глядя на мои макароны. Он выбрал постный кусок курицы, проходя мимо пасты, не оглядываясь. Как будто ему действительно нужно держать свою фигуру в узде. Этот человек тренируется больше, чем половина парней в моем университете, возможно, даже больше, чем они.

— Это хорошо, потому что в моих хлопьях достаточно зеленого пищевого красителя, чтобы продержаться весь день.

— Однажды у тебя будут свои дети. Тогда я буду смеяться, когда ты будешь запихивать брокколи себе в рот, пытаясь убедить их есть свои собственные, а у тебя будут слезиться глаза от того, что ты пытаешься не захлебнуться. Я не ел овощи, пока ты не появилась. Честно говоря, я думал, что буду есть их, чтобы завоевать тебя, но вот я здесь, двадцать два года спустя.

— Шучу над тобой, — я высунула язык.

Мой отец смеется, его молодой вид сияет. В нем есть молодость, которая не проходит с возрастом. Когда он работает в яме Бандини, он отбрасывает шутки в сторону, потому что ему приходится быть главным и следить за тем, чтобы Сантьяго и Ноа не облажались.

— Похоже, кто-то нашел тебя. — Мой отец ловит взгляд Лиама в другом конце комнаты.

Я вздыхаю, за что получаю от папы увесистую порцию косого взгляда. Он молчит, пока Лиам идет к нам, держа в одной руке два фужера с шампанским, а в другой — бутылку Dom Pérignon.

Мужчина по мою душу.

Ладно, позвольте мне потоптаться на этой мысли около пятидесяти раз.

— Мистер Митчелл, рад вас видеть, — Лиам выдвигает стул рядом со мной, кивая моему отцу.

— Лиам, — Мой отец с любопытством смотрит на него.

— Давно не виделись, — Лиам обхватывает рукой спинку моего стула.