Любовь напоказ - Алекс Лайт (2020)

– Слушай, – сказала я, – неужели твой папа прежде ни разу не пропускал игры?

Бретт газанул, и мы поехали – пожалуй, чуть быстрее обычного.

– Никогда.

– А мама? Они обычно вместе приходят?

– Ага. А сегодня она написала, что одной ей идти не хочется.

– А что бы было, если бы они пришли?

Он покосился на меня и снова уставился на дорогу.

– В каком смысле?

– Ну… ты бы представил меня им как свою девушку или что? – спросила я, пытаясь отвлечь его от отсутствия отца.

Бретт рассмеялся и легонько шлепнул меня по колену.

– Возможно! Я ведь уже рассказывал папе о тебе, помнишь? Он был бы рад с тобой познакомиться.

Если уж начистоту, он мне об этом эпизоде не рассказывал.

– У тебя никогда еще не было девушки?

– Не-а.

– Как странно, – прошептала я, чтобы он не услышал.

Мы проехали два светофора, чем прежде Бретт снова заговорил.

– Я понимаю, что ты затеяла, Бекка. Только вот ничего не выйдет.

Я опустила оконное стекло, чтобы вдохнуть прохладного воздуха.

– О чем ты?

– Ты пытаешься меня отвлечь от вчерашней истории с пекарней. И от твоего побега с общего сбора.

От этих мыслей мое лицо так и вспыхнуло.

– Никакой это был не побег! Я правда хотела подготовиться к тесту, но потом позвонила мама! И, уж поверь мне на слово, допрос, который она потом мне устроила, сойдет за справедливое наказание!

– Допрос?

– Моя мама теперь твоя главная фанатка.

– Она даже меня не знает.

– Можно подумать, остальные тебя знают. Но это не мешает им тебя боготворить. – Бретт нахмурился, глядя на меня. – Что ты так смотришь? Ты для всех энигма.

– Кто-кто?

– Энигма, – повторила я. – Ты вообще слушаешь, о чем рассказывают на уроках английского? Это слово означает «головоломка», «загадка». Как-то так.

В это время мы как раз подъехали к моему дому. Губы Бретта тронула улыбка.

– Никакая я не загадка, – возразил он. – Просто люди любят строить предположения, а правда их мало интересует. Вот и весь секрет.

В бледном свете луны его лицо выглядело особенно печально, да и весь этот разговор стал каким-то грустным. Изнывая от неловкости, – мне никогда не давались разговоры о глубинных душевных метаниях, – я открыла дверь и хотела уже выйти из машины, но тут Бретт взял меня за руку.

– Рюкзак забыла, – напомнил он, потянулся на заднее сиденье и поднял его. – А почему он такой тяжелый? – Бретт сунул руку внутрь. Я вскрикнула и попыталась отнять у него добычу, но тщетно. Он выудил мою книгу.

Я откашлялась и сделала вид, что мне страшно неловко.

– Ой! А я и не помню, как она там оказалась!

– Ты прихватила книгу на мой матч, – обиженно и серьезно констатировал Бретт.

Я покосилась в сторону, точно меня кто-то окликнул.

– Нет.

Как же часто я лгу в последнее время. Уже и сама сбилась со счета.

Бретт убрал книгу обратно в рюкзак и вернул его мне. Я по-прежнему сидела вполоборота, почти уже выбравшись из машины, и от этой неудобной позы начинала ныть спина.

– Неужели на матче было так ужасно? – спросил он.

На этот раз я ответила совершенно честно.

– Нет! Мне даже понравилось.

– То есть, следующий раз обойдется без книжек? – уточнил он и состроил умоляющий взгляд.

Как тут было устоять.

– Да, – пообещала я.

Мы попрощались, я пошла ко входу в подъезд, и тут он снова меня окликнул.

– Что делаешь завтра? – спросил он, высунувшись в открытое окно, точно собака.

Меня охватил дурацкий страх, что моя мама услышит этот разговор с одиннадцатого этажа и поспешит на него, как акула, почуявшая кровь. Я шикнула на Бретта и подбежала к его машине.

– Да ничего, только уроки…

– Ну да, надо к алгебре подготовиться, я помню. А еще что?

Я задумчиво выдохнула.

– Вроде, все. – Пауза. – У меня очень насыщенная социальная жизнь.