Список для выживания - Кортни Шейнмел (2020)

Так вот, выяснилось, что Джуно смертельно боялась заданий по литературному творчеству. Когда мы стали старше и нам разрешили самим выбирать уроки, которые мы хотим посещать, она поклялась никогда больше не ходить на литературное творчество. Что тут сказать? Джуно немножко ку-ку. Она и арахисовое масло любит с кусочками. И тем не менее даже она любила хорошую метафору. Правда, не в этот раз. Она даже не улыбнулась.

– Знаете, в кино так часто бывает, что парень и девушка ненадолго расстаются, чтобы проверить, будут ли они скучать друг по другу. Они договариваются о месте и времени: если оба туда придут, то они будут вместе, – сказала Джуно.

Мы закивали. Она продолжила:

– В кино все всегда заканчивается хорошо. Оба понимают, что сильно скучают друг по другу, что они любят друг друга, поэтому воссоединяются с новой силой и остаются вместе навечно. Видимо, кино про то, что парень не приходит, потому что больше не хочет ее видеть, просто не снимают.

– А вы договорились, где встретиться? – спросила Рэйчел.

– Нет. Но если бы договорились, то Купер бы не пришел, и поэтому про меня кино никогда не снимут.

– Конечно, снимут, – возразила Сорайя. – Просто ты сейчас в середине истории, когда кажется, что надежды нет, потому что парень не пришел. Ближе к концу ты встретишь другого, намного лучше, и вас захлестнет такая сильная любовь, о которой вы даже мечтать не могли. Бах. Конец фильма.

– Не нужен мне другой. Мне нужен Купер.

– К концу фильма ты про него забудешь, – сказала я.

– Не забуду, – настаивала она. – Лучше страдать с Купером, чем веселиться с кем бы то ни было.

– Ох, Джуно. – Я погладила ее по волосам, убранным в хвост, и случайно задела магнит слухового протеза, который крепился к ее правому уху.

Когда ей был год, она переболела менингитом и чуть не умерла. Из-за сильной лихорадки у нее пропал слух. Когда Джуно поправилась, ей сделали операцию и вживили кохлеарный имплантат. Над обоими ушами у нее маленькие микрофончики, а под кожей, в ушных раковинах, электроды с магнитами. С ними она слышит почти так же хорошо, как обычный человек. Но ночью, когда их снимает, не слышит ни звука. Утром ее будят специальные будильники: один вибрирует под подушкой, другой мигает в лицо. Ну, и мама заходит проверить на всякий случай.

Джуно вернула магнит на место быстрым машинальным движением, как будто ничего не произошло, и прижалась ко мне. Разумеется, ей было плохо, но в глубине души я завидовала подруге. Из всех нас я была единственной, кто никогда не влюблялся, и я все ждала, когда же это со мной произойдет. Но вслух я ничего не сказала, а только покрепче обняла Джуно. Вот что происходило со мной, вот мои мысли и чувства. Я проживала последние мгновения обычной жизни, а потом все пошло наперекосяк. Никому не дано знать, когда нормальной жизни придет конец. Иначе это бы не называлось нормальной жизнью.

Так что, хотя в тот момент Талли уже приняла решение и совершила то, что совершила, я об этом еще ничего не знала. Всего в нескольких километрах от пиццерии мой папа приехал домой с работы в обычное для него время. Припарковался у дома на своем месте справа, поднялся по лестнице, вытер ноги о коврик, даже если ботинки у него были чистые. Папа – человек привычки, поэтому я точно знаю, что сначала он пошел на кухню, положил портфель на стол и достал из шкафа над раковиной стакан. Потом открыл морозильник и взял пару кубиков льда – он единственный в нашей семье любит напитки со льдом. Из крана на кухне он налил в стакан воды, а потом пошел по коридору в сторону ванной, как раз посередине между нашими с Талли комнатами (мы однажды измеряли расстояние шагами). Тут он ее и нашел.