Последнее падение - Дориана Кац (2023)

— Значит, — она поставила на стол сковородку с только что поджаренной яичницей. — Будем праздновать твоё возрождение. И не смотри на меня так, сегодня можно вкусить что-то из запрещёнки.

Я ненадолго замолчала, понимая сколько всего произошло за эти годы.

— Я скучала по вам, Ирина Владимировна.

— Добро пожаловать обратно в семью, Каролина. — Она разлила вино по бокалам и протянула мне один. — Давно я не пила с воспитанниками. Тот Новый год чётко дал понять, пить с вами — себе дороже.

— Это когда вы танцевали с Трубецким посреди гостиной Ксении Александровн?

— И когда Татьяна пряталась от нас под диваном.

— Знаете, я ценю эти воспоминания. Они напоминают мне, какой я была когда-то. Живой и настоящей.

— Сейчас что-то изменилось?

— Думаю — всё.

— А помните тот момент, когда вы первый раз поехали с группой на соревнования?

За этот вечер, мы успели расправиться уже с тремя бутылками вина, которые нашли в баре старшего тренера, и явно не собирались останавливаться.

— Как такое забудешь? Мы тогда ехали на поезде. Это было в те года, когда Гофман была ещё маленькой. Мало того, что мы провели в поезде почти двое суток, так с нами ещё и несколько родительниц поехало.

— Мне уже страшно. Сколько человек вы убили?

— Тогда я была менее кровожадной, Мороз. Но вот Виолетте пару подзатыльников выписала. Как только я скрылась из виду, она вытащила из сумки пять килограммов шоколадных конфет и начала кормить своих соплеменниц.

— Где она их умудрилась достать?

— Мать положила. Я так тогда верещала. Мне кажется, что люди в соседних вагонах слышали мои визги. А та поездка, когда мы поехали с Ксеней…

— Это когда Кирилл забыл в поезде костюм?

— Именно. Ксеня тогда с самого дома везла с собой сырую курицу, которую потом, пока вы спали, варила на общей кухне. Этот запах тухлятины преследует меня ночами по сей день. Но хватит об этом. Ты ведь здесь для серьёзного разговора? Если, конечно, Фет ничего не перепутала

— Верно, — я поёжилась на стуле, не зная, как сказать эй об этом. — Она мне кое-что предложила.

— Она хочет, чтобы ты стала её тренером? — невозмутимо предположила Славянская. — Не удивляйся, Мороз. Я слишком хорошо знаю эту девчушку. Она души в тебе не чает. Я была готова к подобному.

— И что вы думаете?

— А ты серьёзно намерена вернуться в нашу сферу?

— Спортсменкой мне уже не стать, а вот тренером…

— Помнишь, что я говорила тебе десять лет назад? Как оказалось, мы — одинаковые. Ты научилась жить в этом мире, но решила сбежать от него. Почему же?

— Меня здесь ничего не держит. Да и сердце истосковалось по ледовой арене.

— А как же Денис?

— Откуда вы? Он и вам проболтался?! Ну устрою ему дома.

— Не трогай парня. Я видела, как он подвозил тебя сегодня. Его машину я узнать всё ещё в состоянии, несмотря на свой приличный возраст. У вас что-то намечается?

— Уже наметилось, — я потёрла запястье, на котором красовалась нетронутая татуировка. Я так и не смогла её убрать. А когда захотела — Даша и Денис не позволили. Сказали — это память, пусть будет. — Просто пока не понятно насколько серьёзно.

— Я подозреваю, что серьёзно, — она загадочно мне подмигнула. — Он уже целый год ходит воодушевлённым, и домой убегает при первой же возможности. Это ведь твоих рук дело?

— Моих. Только вот это не так романтично, как вам кажется. Он просто боялся, что я что-нибудь с собой сделаю.

— Денис всегда был таким. Не удивлена, что сейчас он оберегает тебя в два раз сильнее.

— Настолько, что я даже двери в квартире не могу закрывать. Переживает, что не услышит моих никудышных попыток к бегству из этого мира. Но я благодарна ему, за всё. Он стал моим новым якорем.

— И ты хочешь променять это на карьеру тренера? Стоит оно того?

— А разве нужно сейчас что-то выбирать?