Последнее падение - Дориана Кац (2023)

— У меня лёд в сердце, Мороз. Мне не больно, и уже очень давно. Я разучилась что-либо чувствовать.

— Не жалеете? Вы ведь могли во всём разобраться.

— Ничуть. Мы вдвоём выбрали не тот путь. Сейчас — мы можем только коситься друг на друга, вспоминая тех, кем мы когда-то были.

— Вы хотя бы разговаривали об этом?

— Он пытался — я не позволила. Я отвыкла от таких проблем. Он остался за пределами моей жизни, пусть и пытается в неё вернуться.

— Вы его всё ещё любите?

— Один очень умный человек сказал мне: «Мы влюбляемся, сильно и безумно. Мы любим человека больше собственной жизни. Но запомни одно. Это не тот человек, с которым ты проведёшь эту жизнь. Такие истории не имеют счастливых концов. А самая большая любовь — всегда заканчивается провалом. И это неизменно. Поэтому лучше просто забыть.». Так мне сказал Русаков, когда нашёл меня плачущей под своей дверью. И как видишь — я его послушала. Моё сердце давно превратилось в непроницаемую глыбу. В моей семье — нет места прошлому.

— Сказали бы вы мне эту фразу тогда. Может быть всё бы изменилось.

— Я признаюсь тебе, Каролина. Мне не хотелось ломать ваши жизни. Я боялась ваших отношений, ведь знала какой у них будет исход. Только вот не знала насколько сильно он тебя разрушит.

— Знала бы я, насколько сильно всё это изменит ту маленькую девочку.

— Скажи честно, ты жалеешь, что выбрала наш спорт?

— Нет. Будь у меня возможность, я бы прошла этот путь ещё раз.

— Он загнал тебя в такую тьму, откуда люди обычно не возвращаются, Каролина. А ты продолжаешь его любить?

— Так я и не вернулась. Сейчас я совершенно другая личность. Но я хочу получить то, чего меня лишили.

— Забирай Фет на спортивную базу Академии. Тренируй до чемпионата мира. Это твоя стажировка, Мороз. Если у вас всё получится — войдёшь в тренерский штаб Сияющих.

— Вы серьёзно, Ирина Владимировна?

— А я когда-то шутила в отношении фигурного катания?

— Нет. — У меня загорелись глаза. Мне дали шанс. Последний шанс, чтобы вернуться. — Я не подведу.

— Я и не сомневаюсь. Я вижу, кого я из тебя воспитала.

— Вашу точную копию?

— Хуже. Я воспитала целеустремлённого профессионала. Это самый страшный приговор, который может подарить жизнь.

— Зато, я часть большой и нерушимой семьи. За свою жизнь я посмотрела огромное количество фильмов и прочла столько же книг, посвящённых фигурному катанию. И везде — это спорт, наполненный болью и соперничеством. Каждый хочет тебя подставить и опозорить. Порванные платья, затупленные лезвия, порезанные шнурки.

— А разве это не так? Вспомни как с тобой грызлась с Вирской.

— А вспомните Лизу, Виолетту и Кристину. Вирская была грязным пятном в нашей дружной компании. Смотря, какими нас изображают в жизни, я понимаю насколько все эти сценаристы и писатели далеки от реальности. Правду знают лишь те, кто прошёл через эту мясорубку. Да, мы соперники и готовы вцепиться друг другу в глотки. Но первоначально — мы семья, крепкая и нерушимая. Семья, созданная изо льда и холода, а значит — вечная. Мы даже спустя тысячи лет любим друг друга и готовы откликнуться на любую просьбу. И всё это создано руками вас и ваших коллег.

— Я удивляюсь, — она наклонила голову в сторону. — Как такой монстр как я, могла вырастить таких детей как вы? Как я смогла заложить в вас эту любовь?

— Вы просто показали нам, как выжить в этом спортивном мире.

— Когда-то мой тренер сказал, что невозможно всегда быть первой. Тогда я не знала, что ему ответить и просто промолчала. Сейчас я смотрю на тебя и понимаю, что нужно было сказать. Первой можно быть всегда, только при одном условии — если никогда не уступать.

— Я рада, что приехала к вам сегодня, Ирина Владимировна. Спасибо.

— Тебе спасибо, Мороз. Ты точно в порядке?

— У меня всё хорошо, — ответила я, начиная собираться. — Не переживайте.