Последнее падение - Дориана Кац (2023)

На самом деле, в тот момент я нуждалась в спокойствии, и она обеспечила меня им.

Такое ощущение, что я находилась где угодно, но не в нашей старой квартирке.

Я не могла думать, не понимала почему всё так обернулось, из-за чего в моей жизни не может быть счастливых концов. Именно тогда одиночество стало моим спутником, тогда я ощущала его как никогда.

Но я была безумно благодарна своей спортивной выдержке.

Никаких эмоций, полное хладнокровие. Только вот ясность ума — отсутствовала.

С того момента прошло уже десять лет. Целых десять лет.

Годы поиска себя. Годы, в которые я попыталась забыться в алкоголе, мужчинах и странных помутнениях.

Я даже вспомнила о своём давнем увлечении. О всех тех историях, которые мечтала изложить на бумаге. Но сказочные миры больше не казались сказочными, не было сил для написания чего-то хорошего.

Поэтому я обратилась в поэзию. Именно тогда я написала первое стихотворение, которому дала самое странное название.

«Семнадцатое ноль восьмое»

Я заглушаю душу алкоголем

И забываюсь в вечности в момент.

Последний вздох. На это моя воля,

Однако вечности не вижу я во век.

Она повёрнута ко мне спиною.

Я ей не нужен. Бурчит она в ответ.

Её коса опущена рекою,

А я теперь опустошён на век.

Я ожидал теплейшей встречи,

Её — мою родную мать.

И хоть костлявую, сырую,

Но заставляющую жизни вкус понять.

Она моё проклятье и наркотик,

Она — ожесточённая борьба,

Она во огонь заводит

И поднимает в небеса.

Мой горизонт, моя отвага,

Услада для моих ушей.

Она как наживая рана —

жестокая и тихая…

Поверь.

Именно так выглядело начало моего творческого пути. Что стало сюрпризом и для меня, так это лицо повествования. Я писала от мужского лица. Своеобразная отсылка. Глупая и смешная, но отягощающая и постоянно напоминающая. Но дело не в этом.

Я назначила день. Тогда это казалось неизбежным. Но сейчас я здесь, а значит — я справилась (на удивление).

Наверное, можно сказать себе спасибо за то, что до последнего сохраняла спокойствие. Оно не давало мне передумать. Однако, жизнь не стоит на месте. Что-то происходит, даже если ты этого совсем не хочешь. После того как мама сделала последний вздох, я будто выползла из кокона. Встреча на кладбище, иногда преследует меня по ночам, но она изменила меня. Он изменил меня.

— Не ожидал тебя здесь увидеть….

— Я сама не думала, что когда-то появлюсь здесь.

— Ты похудела, очень сильно.

— Я практически перестала есть. Ничего кроме гречки организм не принимает. А сейчас… — Я задержала дыхание. — Вообще не вижу смысла во всём этом.

— Тогда чем это отличается от нашего армейского детства в Академии? — Он похлопал себя по плечу, намекая, что я могу воспользоваться его дружеской помощью и поддержкой. Я не отказалась. Просто уткнулась в его серую рубашку и заплакала.

— Я знаю каково это, поверь мне, Мороз…

И теперь я с уверенностью могу сказать, что даже самое пустое существование, потихоньку начинает обретать смысл.

Но десять лет. А я до сих пор вздрагиваю при упоминании это дня. И каждый раз прогоняю его в памяти.

***

Такое ощущение, что я впала кому.

Ирина Владимировна кое-как натянула на меня спортивный костюм (прямо поверх платья) и повела по заполненным коридорам.

Здесь слишком шумно, слишком много людей. Голова сейчас просто лопнет от такого количества информации.

Я всегда доверяла Славянской, но сейчас она делает что-то совершенно ей несвойственное.

Она не кричит. Не настаивает. Она меня уводит. Узнай бы я об этом в свои десять лет, то не смогла бы сдержать смех.