Я рожу тебе детей - Ева Ночь

И мы, пристроив Кайзера в надежные руки Вени и Светы, улетели к морю. Туда, где песок и пальмы, где мой ненаглядный флибустьер загорел до черноты и водил меня по ярким улицам и ресторанам. Где в тихом небольшом домике мы засыпали и просыпались вместе, любили друг друга и шептали слова любви. Откуда мы вернулись домой в цветущем мае уже не вдвоем, а втроем, но узнали об этом немного позже, когда меня неожиданно вывернуло в гостях у Светки с Венькой.

— Ну, вот, — нежно похлопала меня по животу наша персональная ведьма, — теперь порядок. Поздравляю! Какой хорошенький чернявый мальчик получился.

— Сын? — в каком-то священном трансе переспросил шепотом Змеев.

— Ну уж точно не лягушонок! — с достоинством раздула ноздри Светка и сверкнула глазами.

В июне она родила Гороховскому Музу — черноокую крикунью с Венькинами пухлыми губами.

— Моя красавица! — неимоверно гордился Венька и охотно гулял с коляской, пытаясь утрясти свое громогласное чадо.

Наш первенец Андрюшка родился во вьюжном феврале.

— Богатырь! — восхищался мой папа, осторожно принимая наше почти четырехкилограммовое чудо. — Наша порода!

— Наша тоже ого-го! — ревниво пыхтел дед Никита и командовал парадом, подгоняя к роддому машины, украшенные голубыми шарами.

Змеевы давно уже не чванились и нередко захаживали к нам в гости, а свекровь буквально задушила меня своей любовью и заботой, словно искупая непримиримость нашего знакомства.

Андрюшка ничуть не походил на Анишкиных. Снова Змеевские гены взяли свое.

— Ничего, следующий внук будет похож на нас! — не унывал отец и потирал руки.

— Больше ни-ни! — ужасался мой Олег: роды мне достались не из легких и, кажется, он страдал и переживал больше, чем я.

А через три месяца я снова залетела, как фанера над Парижем.

— Как же так? — растерялся Змеев. — Мы же предохранялись!

— Ну вот так! — развела я руками и надула губы. — Ты что, не рад? Я же обещала родить тебе детей, а не ребенка! И, насколько я помню, ты тоже об этом талдычил, как попугай.

В общем, за Андрюшкой последовала Иришка, а за нею — царица Тамара.

— Горшочек, не вари! — взмолился мой флибустьер. — У меня уже пятеро детей!

И я милостиво позволила ему выдохнуть. Чтобы еще через пять лет снова сходить в роддом за Павликом, который унаследовал и родовые черты, и командный голос, и властный характер подполковника Анишкина.

Жизнь, как говорится, и удалась, и продолжилась! Со Змеевым мы нередко ругались и еще чаще мирились, не забывая о правиле, введенном им очень и очень давно.

— Люблю тебя! — шептал мой пират, даже если злился.

— Ты мой единственный и неповторимый, — подлизывалась я, и он таял. — А будешь долго бухтеть… я рожу тебе детей! — грозилась очень даже вполне серьезно. И тогда мой Змеев хохотал, уткнувшись лицом в подушку.

Это он от счастья. Потому что нет ничего на свете лучше, чем быть флибустьером, отважным капитаном, отцом шестерых детей, что ведет свой корабль сквозь житейские волны к прекрасному светлому будущему!

______________

Всем моим читателям — огромная благодарность! Спасибо, что были со мной!

Всех приглашаю в новую книгу (уже на сайте).

Это книга про Яна Стрельца из «Отца-одиночки поневоле». Книга самостоятельная, ее можно читать отдельно от той, где впервые появился главный герой)

Роман называется «Мой идеальный негодяй»

Конец