Жестокая любовь - Наталья Соболевская

— Нет. Дядя Кирилл ещё наверняка спит. Тебе придётся подождать, когда он проснётся, оденется, позавтракает и сам тебя позовёт.

— Ну мама-а-а-а….

— Никаких «ну мама». Так и только так.

— Дядя Кирилл! — воскликнул Вадим, вырвался и рванул к дому, из которого только что с коробкой в руках вышел Кирилл.

Мы приехали как три минуты, Берман-средний нас что, поджидал?

Вадик с широко раскинутыми руками со всех ног несётся к Кириллу. Такое ощущение, что когда добежит, бросится мужчине на шею. Сыну с его детской непосредственностью не понять, что не каждый взрослый захочет обниматься с посторонним ребёнком, даже если он относится к нему доброжелательно.

Вот и Берман, похоже, к наплыву нежности со стороны Вадика не готов, замер на крыльце и выглядит каким-то растерянным.

Только собиралась сына окликнуть, чтобы остановить и пыл его поубавить, как Кирилл поразил. Он, сгрузив коробку на пол, чуть присел и так же, как Вадик, раскрыл руки.

— Дядя Кирилл! — взвизгнул Вадим и на приличной скорости впечатался в Бермана, тот его тут же поднял и несколько раз покружил.

Кирилл треплет волосы на макушке Вадима, сын в ответ счастливо улыбается и к нему жмётся, у меня же от этого зрелища ком подступил к горлу и глаза увлажнились. Ну а как тут не расчувствоваться? Вадик впервые получил ласку от родного отца, и, возможно, она станет единственной. Ведь когда закончу заказ, маловероятно, что эти двое ещё когда-нибудь встретятся.

Сглотнула, пока никто не смотрит, смахнула слезу и через силу выдавила улыбку.

Да, увиденное тронуло душу, и я даже всерьёз задумалась, что, может быть, стоит рассказать Киру, что у него растёт сын? Но этот вопрос слишком сложный и слишком важный, его следует решать однозначно на холодную голову и взвесить каждое «за» и «против» с точностью до миллиграмма. Потому как если открою правду, обратной дороги не будет, и неизвестно, как Берман отреагирует, и во что это всё впоследствии выльется. На данный момент всё-таки склоняюсь к тому, чтобы всё оставить как есть.

Кирилл поймал мой взгляд и кивнул головой, жестом приглашая присоединиться.

Пошла. А куда деваться? Там же мой сын. Вот я сейчас к ним подойду, и получится полный комплект — ребёнок, мама и папа.

Берман с Вадиком заняли на веранде диван, я же устроилась в кресле и лишь слушала, непосредственного участия в беседе не принимала. Зато Кирилл говорил много, о каждой модели рассказал из коллекции. Надо признать, вещал он интересно, даже я заслушалась, а Вадик и вовсе ушки развесил и жадно ловил каждое слово.

— Я тоже соберу точно такую же коллекцию, — облизав губки, заявил Вадик.

— Такую же, скорей всего, уже не получится, — с сожалением сказал Берман. — Большинство моделек даже на аукционе не купить. Хотя есть, конечно, вариант, — выдохнул Кир и вопросительно на меня посмотрел. — Вдруг тебе кто-нибудь свою коллекцию подарит.

Вот же гад хитрожопый. Мы ведь обсудили данный вопрос. Кирилл спросил, можно ли подарить, я отказала. Он специально эту тему при Вадике поднял, чтобы мне некуда было деваться, кроме как согласиться.

— Никто не подарит, — шмыгнул носом Вадим и с грустью посмотрел на модельки. — Я бы свою коллекцию никому не отдал.

Берман тоже скорчил мученическое лицо, вздохнул и у меня поинтересовался:

— Алиса, а ты как считаешь, может кто-нибудь Вадику свою коллекцию подарить или нет?

Ах ты, гамадрил, всё-таки загнал в угол! Да мне ведь эти модельки не меньше недели будут икаться, если сейчас на их дарение не дам зелёный свет.

— Ну, если кому-то очень приспичит, то может и подарить, — отвернулась в сторону, чтобы не видеть Кирилла в момент пусть и маленькой и не совсем честной, но победы.

— Дарю, твоё, — сказал Берман, и Вадик от восторга аж запищал.

Когда Кирилл ушёл в дом, чтобы ответить на телефонный звонок, сын воровато огляделся по сторонам, подошёл ко мне и заговорщицким тоном шепнул на ухо: