Пробуждение - Нефер Митанни

- Вы простите меня, Бога ради, Анна Лександровна, но вот правда, что барин наш с теми заговорщиками знался?

- Варвара! – Анна строго взглянула на женщину, - Кто такое мог сказать тебе?

- Да, Авдотья, нянька соседей наших говаривала третьего дня, когда мы с детками гуляли. Не извольте беспокоиться, я ей ответила, что то всё есть пустая болтовня! И пригрозила, что хозяйке ейной скажу, что сплетни пустые распускает. Она за место больно держится, так что впредь сто раз подумает прежде, чем такое скажет! Но вот мне-то знать хочется. Нешто барин наш злодейство замышлял?

- Варвара, - Анна поднялась с кресла и подошла к окну, поправила занавеску, чтобы солнечный лучик не падал на лицо сына, - Ты правильно Авдотье сказала – пустое это! Барин за крестьян пострадал, хотел крепостное право отменить. А про живого государя – это всё сказки! Умер он! – она осенила себя крестом, - И нам надо помолиться об упокоении его души. А сплетничать плохо, о государе – тем паче, это есть неуважение к его памяти.

Вечером перед сном она по обыкновению молилась. Но сегодня молитва была особенной – Анна просила Господа упокоить душу умершего императора. Женщина, далёкая от политики и споров о судьбах мира, она была просто матерью и женой. И душа её болела о любимом муже и сыне. Но молитва об упокоении Александра была искренней. Анна с некоторых пор поняла, что её собственную жизнь изменила смерть этого человека: с ним ушли юность, счастливое замужество, безмятежная обыденность под крылом любящего заботливого мужа. Настали времена тяжёлые, будет ли просвет – кто знает? Но сейчас, в эту самую минуту ей казалось, что если она помолится за покойного императора, то этим поможет не только бедному, так неожиданно ушедшему в иной мир Александру, но и облегчит участь своего мужа, свою собственную участь.

***

Александр Павлович при жизни явился новатором во многом, но пожалуй, главным его «новшеством» стала сама смерть – он был первым русским императором, умершим вне столицы, в дальнем провинциальном городе, до него русские самодержцы умирали проще и в родных стенах, даже если и от «апоплексического» удара в висок. Эта же смерть столь неожиданная и странная создала не только политические неудобства, вызвавшие бунт на Сенатской площади, но и побудила наследников к значительным материальным затратам. На первоначальные похоронные расходы казна выделила пятьдесят тысяч рублей. Тело императора, скончавшегося 19 ноября 1925 года было забальзамировано и отправлено в Петербург. Это посмертное возвращение Александра Павловича в столицу заняло два месяца. И на дорожные расходы потребовалось ещё двести пятьдесят тысяч рублей. *

В столицу отправились 29 декабря 1825 года, только на сороковой день после печального события. Чем можно объяснить такую задержку? Принято считать, что все эти дни потребовались для процедуры бальзамирования. Императора везли как можно тайно, в свинцовом гробу. По пути пять раз осматривали тело, этим руководил граф Василий Васильевич Орлов-Денисов, возглавлявший траурный кортеж. В столице в это время отгремели выстрелы у Сената, раскручивался следственный маховик, общество с затаённой надеждой ожидало приговора бунтовщикам. Похороны императора Александра явились событием, которое отвлекло внимание общества от пересудов о недавнем бунте и участи его участников.

Вдова покойного, императрица Елизавета Алексеевна тело венценосного супруга не сопровождала. **

Официальное объяснение – её плохое состояние здоровья. Но обыватель мало этому верил, найдя иную причину – в гробу её супруга нет.